583 / 734
392
З У 1
, СОЧИНЕНЫ В.
1
А между тЬмъ; какъ оглянется человйкъ
назадъ и пробежитъ въ своей памяти ни
сколько такихъ годовъ, то и видитъ, что
все стало съ тйхъ поръ какъ-то не такъ,
какъ было прежде. Разумеется, тутъ у вся-
каго свой календарь, свои люстры, олим-
шады, десятилетая, годины, эпохи, иершды,
определяемые и назначаемые событшми его
собственной жизни. И потому одинъ гово
рить: «какъ все переменилось въ послед
и т двадцать деть!» Для другого перемена
произошла въ десять, для третьяго—въ
пять летъ. Въ чемъ заключается она, эта
перемена, не всяшй можетъ определить, но
всяюй чувствуетъ, что вотъ съ такого-то
времени точно 'произошла какая-то пере
мена, что и онъ какъ будто не тотъ, да и
друпе не те, да не совсемъ тотъ порядокъ
и ходъ самыхъ обыкновенныхъ дЬлъ на
свете. И вотъ одни жалуются, что все
стало хуже; другы въ восторге, что все
становится лучше. Разумеется, тутъ зло и
добро определяется большей частью лич-
нымъ положенымъ каждаго, и каждый свою
собственную особу ставить центромъ со
бытий и все на свете относить къ ней: ему
стало хуже, и онъ думаетъ, что все и для
всехъ стало хуже, и наоборотъ. Но такъ
понимаетъ дело большинство, масса; люди,
наб.иодающш и мысляшде, въ изменены
обычнаго хода житейскихъ делъ видятъ,
напротивъ, не одно улучшены или пониже
т е ихъ собственнаго положены, но изме
нены понятай и нравовъ общества, следова
тельно, развиты общественной жизни. Раз
витая для нихъ есть ходъ впередъ, следо
вательно, улучшены, успехъ, п р о г р е с с ъ .
Фельетонисты, которыхъ у насъ теперь
развелось такое множество, и которые, по
обязанности своей еженедельно разеуждать
въ газетахъ о томъ, что въ Петербурге
погода постоянно дурна, считаютъ себя
глубокими мыслителями и глашатаями ве-
ликихъ истинъ,—фельетонисты наши очень
не взлюбили слово «прогресеъ» и пресле-
дуютъ его съ темъ остроушемъ, котораго
неоспоримую и блестящую славу они де
лить только съ нашими же водевилистами.
За что же слово «прогресеъ» навлекло на
себя особенное гонеше этихъ остроумныхъ
господь? Причинъ много разныхъ. Одному
слово это не любо потому, что о немъ не
слышно было въ то время, когда онъ былъ
молодъ и еще какъ-нибудь и смогъ бы по
нять его. Другому потому, что это слово
введено въ употреблены не нмъ, а другими,
»—людьми, которые, не пишутъ ни фельето-
новъ, ни водевилей, а между тЬмъ имеютъ
въ литературе такое влшше, что могутъ
вводить въ употреблены новыя слова. Треть
ему это слово противно потому, что оно
■; БИ ШНСКАГО;.
♦
вошло въ употреблены безъ его ведома?
спросу и совета, тогда какъ онъ убежденъ?
что безъ его участая ничего важнаго не
должно делаться въ литературе. Между эти
ми господами много большихъ охотниковъ
выдумывать что-нибудь новое, да только это
никогда имъ не удается. Они и выдумы-
ваютъ, да все не впопадъ, и все ихъ но-
вовведенш отзываются чаромутаемъ и воз-
буждаютъ смехъ. Зато, чуть только кто-ни
будь скажетъ новую мысль или употребить
новое слово, имъ все кажется, что вотъ эту-
то мысль иди это-то слово они и выдумали
бы непременно, если бы ихъ не упредили
и такимъ образомъ не перебили у нихъ слу
чая отличиться нововведетемъ. Есть между
этими господами и таюе. которые еще не
пережили эпохи, когда человекъ способенъ
еще учиться, и, по летамъ своимъ, могли
бы понять слово «прогресеъ», такъ не мо
гутъ достичь этого по другимъ «не зави-
сящимъ отъ нихъ обстоятельствами. П]ж
всемъ нашемъ уважении къ господамъ
фельетонистамъ и водевилистамъ и къ ихъ
доказанному блестящему остроумно, мы не
войдемъ съ ними въ сноръ, боясь, что бой
былъ бы слишкомъ ре равенъ, разумеет
ся—для насъ... Есть еще особенный родъ
враговъ «прогресса»; это—люди, которые
темъ сильнейшую чувствуютъ къ этому
слову ненависть, чемъ лучше понимаютъ
его смыслъ и значены. Тутъ уже ненависть
собственно не къ слову, а къ идее, кото
рую оно выражаетъ, и на невинномъ слове
вымещается досада на его значены. Имъ,,
этимъ дюдямъ, хотелось бы уверить и себя,
и другихъ, что застой лучше движении, ста
рое всегда лучше новаго, и жизнь заднимъ
числомъ есть настоящая, истинная жизнь,
исполненная счастья и нравственности. Они
соглашаются, хотя и съ болыо въ серд
це,
что мфъ всегда изменялся и никогда
не стоядъ долго на точке нравственнаго
замерзания; но въ этомъ то они и видятъ.
причину всехъ золъ на свете. Вместо вся-
каго спора съ этими господами, вместо вся-
кихъ доказательствъ и доводовъ противъ
нихъ, мы скажемъ, что это—к и т а й ц ы ...
Такое названье решаетъ вопросъ лучше
всякихъ изследовашй и разсуждешй...
Слово «прогресеъ» естественно должно
было встретить особенную непршзнь къ
нему со стороны пуристовъ русскаго язы
ка, которые возмущаются веякимъ вно-
страннымъ словомъ, какъ ересью или рас-
коломъ въ ортодокеш родного языка. По
добный пуризмъ имеетъ свое законное и
дельное основаны; но темъ не менее онъ—
односторонность, доведенная до последней
крайности. Некоторые изъ старыхъ писа
телей, не любя современной русской лите-