575 / 734
С0ЧИНЕН1Я В . Г . БЪЛИНСКАГО.
376
375
позволили себе сделать такую несообраз
ность, впасть въ такое противореча съ
самимъ собой, несмотря на всю нелюбовь
его къ подобнымъ противоречшмъ
по
крайней мер-Ь въ другихъ, онъ все же бы
долженъ былъ представить хоть какш-ни-
будь доказательства въ подтверждена сво
его мненш, вместо того чтобы ограни
читься только издожешемъ своего мнЬнш.
н е т ъ ничего легче, какъ доказывать об
щими положеншми безъ прпменешй ихъ къ
подробноетямъ
обсуживаемаго
предмета.
Этакъ легко доказать, что не только нату
ральная школа, но и любая литература ни
куда не годится; но подобная манера дока
зывать убЬдительна только для доказы-
вающаго, больше ни для кого. Правда,
критики сослался на три произведенш на
туральной школы: «Деревню», «Родствен
ники» и «Помещики»; но, во-первыхъ, на
туральная школа состоитъ не изъ трехъ
же только этихъ произведен^, а во-вто-
рыхъ, онъ только назвали ихъ дурными,
не приведя нпкакихъ доказательствъ, в е
роятно, думая, что ему стоить только ска
зать то или другое, чтобы ему все пове
рили безусловно. Правда, онъ распростра
нился о «Деревне», но изъ его диктатор-
скихъ возгласовъ противъ этой повести
видно только то, что ему не нравится ея
направлен^, а не то, чтобы оно действи
тельно было дурно. Нетъ, если онъ хо
тели, почему бы то ни было, уничтожить
натуральную школу, ему бы следовало,
оставивъ въ стороне ея направлена, ея,
какъ онъ вежливо выражается, клеветы
на общество, разобрать главный ея произ
веденья на основанш эстетической критики,
чтобы показать, какъ мало или какъ во
все не соответствуютъ они основными тре-
бованшмъ искусства. Тогда уже и ихъ на-
правлеше само собой уничтожилось бы, по
тому что когда произведете, претендую
щее принадлежать къ области искусства,
не выполняетъ его требовашй, тогда оно
ложно, мертво, скучно, и не спасетъ его
никакое направленш. Искусство
можетъ
быть органомъ известныхъ идей и на-
правлешй, но только тогда, когда оно —
прежде всего искусство. Иначе его произ-
веденш будутъ мертвыми аллегоршми, хо
лодными диссертацшми, а не живымъ вос-
произведешемъ действительности. ТЬмъ бо
лее обязанъ былъ сделать это наши критики,
что онъ особенно заботится о чистомъ искус
стве, объ искусстве, какъ искусство. Но
онъ предпочелъ упомянуть, и то вскользь,
о трехъ только произведеншхъ натуральной
школы, а обо всехъ другихъ умалчиваетъ
и, кроме Григоровича, не назвали по имени
ни одного изъ ея представителей.
На все на эго у него были свои причи
ны. Они, вероятно, чувствовали, что, пу
стившись въ настоящую критику произве-
деЕПЙ натуральной школы, онъ принужденъ
былъ бы найти въ ней что-нибудь и хоро
шее, что было вовсе несообразно съ его
намеретемъ; потоми онъ не моги бы из
бежать выписокъ, а оне могли бы доказы
вать совершенно противное его доказатель
ствами. Называя по именами писателей
натуральной школы, онъ этими показали бы,
что не шутитъ своими дГломъ и не смот-
ритъ на отношешя, въ который могла бы
его поставить его откровенность ко столь
кими лицами. Гораздо спокойнее было ему
назвать только одного, да намекнуть еще
на двухъ: остальные не въ праве считать
себя въ числе подпавшихъ его нападками:
при случае мояшо сказать ими, что онъ не
относитъ ихъ къ .натуральной школе. Но
подобный недоговорки и уклончивость ни
когда не разъясняютъ дела, а только уси-
ливаютъ и усложняютъ недоразуменш, и по
тому мы иросимъ нашего критика отве
тить нами прямо и откровенно: неужели
онъ и въ самомъ деле не видитъ никакого
таланта, не признаетъ никакой заслуги въ
такихъ писателяхъ,
каковы, напримеръ:
Нугансюй (Даль), авторъ «Тарантаса», ав-
торъ повести <Кто виноватъ?», авторъ
«Б&дныхъ Людей», авторъ «Обыкновенной
Истории», авторъ «Записокъ Охотника»,
авторъ «Последняго Визита», о которыхъ
онъ не почелъ за нужное упомянуть? По
томи; неужели онъ и въ самомъ деле ни
во что ставить успйхъ произведший нату
ральной школы иди думаетъ уверить насъ,
что онъ его не видитъ и не признаетъ?
Каше журналы пользуются наибольшими
успехомъ, если не
т Ь ,
въ которыхъ поме
щаются произведенш натуральной школы,
и которыхъ направлеше совпадаетъ съ на-
правлешемъ этой школы? Скажемъ боль
ше: безъ этихъ произведший натуральной
шкоды теперь невозможенъ успехи ника
кого журнала. Или критики нашъ не шутя
считаетъ русскую публику до сихъ поръ
несовершеннолетней,
какимъ-то
недорос-
лемъ, который шагу не можетъ сделать
безъ кришческихъ нянекъ, и потому поне
воле допускаетъ ихъ сбивать его съ толку
направляя то въ ту, то въ другую сторо
ну? Это действительно было въ эпоху без
условной веры въ имена и авторитеты; но
этого давно уже нетъ. Критика, слава Бо
гу, давно уже изъ журнадовъ перешла въ
публику, сделалась общественными мне-
шемъ. Судьба книги или какого-нибудь ли-
терагурнаго произведенш уже давно не
зависитъ отъ произвола всякаго, кто толь
ко вздумаетъ ее поднять или уронить, Мо-