56 / 734
103
СО'ПШЕШЯ В. Г. БЪЛИПСКАГО.
1 0 4
безнравственной и безпутной, грязнитъ ея
благороднййшш чувства, чистййшш помы
слы и стремдешя, возвышеннййнпя мысли,—
грязнитъ ихъ грязыо своихъ комментаршвъ;
объявляетъ ее безобразной кометой, чудо-
вшцнымъ явлешемъ, самовольно вырвав
шимся нзъ сферы своего пола, изъ круга
своихъ обязанностей, чтобъ упоить свои раз-
нузданныя страсти и наслаждаться шумной
и позорной известностью. Не правда ли, что
это возмутительно несправедливо?.. А вотъ
вамъ и смйшное: то же самое общество не
читаетъ женщинъ, пишущихъ въ духй его
же собственной морали, и обходить ихъ са-
мымъ презрительнымъ невниманшмъ, потому
что оно само не вт.ритъ своей морали и
смеется надъ ней. Впрочемъ, оно противо-
рйчитъ такимъ образомъ самому еобй не въ
отношенш къ однймъ только женщинамъ.
Возьмемъ, напримйръ, современное фран
цузское общество. Представители его— наби
тые золотомъ м'Ъшки, прюбрйтатели, люди,
поклоняющееся золотому тельцу. Кого чи
таетъ это общество? — писателей въ духй
чуждой ему морали. Это общество недавно
восхищалось двумя романами Эженя Сю
<M athilde» и «Mystères de Paris» , и эти ро
маны не что иное, какъ страшный доносъ на
это общество. Это же общество не хочетъ
уже читать какого-нибудь мосье
де
Бальзака,
до сихъ поръ вйрнаго моральному принципу
выскочившаго въ люди богатаго мещанства,
оно смйется надъ нимъ, презнраетъ его, и
вмйсто его читаетъ Жоржъ Занда, въ кото-
ромъ имйло бы право видйть своего обвини
теля, изобличителя и нравственную кару.
Послй этого извольте угождать обществу и
сообразоваться съ его моралью! Вей явленш
действительности внутри себя самихъ за-
ключаютъ свою необходимость: вотъ отчего
люди толкуютъ свое, а действительность идетъ
своей дорогой, не спрашиваясь у людей, но
заставляя людей спрашиваться у нея. При
вычка мало-по-малу дЬдаетъ людей равно
душными къ явленш, которое вначале по
разило ихъ, и со временемъ они начинать,
не только считать это явленш естественнымъ,
но даже и приносить ему дань удивленья и
воеторженныхъ похвалъ. Таково теперь во
Франщи положение Жоржъ Зандъ, какъ пи
сательницы; но не таково было ея положеше
назадъ тому несколько летъ. И что же?—
явись другая писательница съ такимъ же
гешемъ,— и на нее сперва польется обиль
ный дождь клеветъ, браней, оскорбленШ,
лжи,— и все это во имя будто бы оскорблен
ной ею морали, и при всемъ этомъ будутъ
раскупать ея сочинетя и твердить ихъ на
изусть: а потомъ клеветы, лжи и брани
умолкнуть, сменившись на восторгъ и уди-
влете..! А въ то же время сколько женщинъ-
писательницъ въ духе общественной морали,
пичкающихъ свои еочиненш пошлыми сен-
тепцшми, пройдутъ незамеченный, неудо-
стоенныя ничьего вниманш!..
Сказанное нами не можетъ имйть примй-
ненш къ русской литературе. У насъ лите
ратура имйетъ совсемъ другое значения
чймъ въ старой Европе. Тамъ она— выра-
жеше мысли, служащей источникомъ жизни
для общества въ каждую эпоху его истори-
ческаго развитая. У насъ литература прь
ятное и полезное, невинное и благородное
препровожденш времени и для писателя, и:
для читателя. Исключенш изь этого правила
такъ рйдки, что не стоить упоминать о нихч,-
Наши писатели (и то далеко не вей) только
одной ступенью выше обыкновенныхъ из
обретателей и пршбрйтателей: наши чита
тели (и то далеко не вей) только одной сту
пенью выше людей, которые въ префераней
и сплетняхъ видятъ самое естественное пре
провожден^ времени. Оттого у насъ вей
писатели, и хороши, и хзтдые, равно чита
ются и почитаются, равно нмйютъ ограни
ченный кругъ нравственнаго влшнш и равно
скоро забываются. Исключен!о остается толь
ко за писателями, которые ужъ слишкомъ по
плечу обществу и слишкомъ хорошо угодили
его вкусу, удовлетворили его нотребностямъ:
таковы, напримйръ, Марлинстнй и Бенедик-
товъ, которыхъ и теперь еще очень любятъ
даже въ столицахъ, а въ провинцш знаютъ
наизусть. Поэтому женщина у насъ смйло-
можетъ пускаться въ писательство: если она
не всегда можетъ надйяться стать слишкомъ
высоко, зато никогда не должна бояться за
теряться въ заднихъ рядахъ нисакъ. Это
тймъ вйрнйе, что женщины, который когда-
либо пускались на Руси въ авторство, всегда
обладали нзвйстной степенью образованности,,
знатемъ хоть французскаго языка; при
этомъ имъ не мало служитъ и врожденный
женской натурй такть прилития и здраваго
смысла; тогда какъ несравненно большая
часть пишущихъ въ Росши мужчинъ попала
въ писатели нечаянно и безъ всякаго приго-
товленш, а потому и не знаютъ даже нер-
выхъ основашй грамматики своего родного-
языка, да и принадлежатъ еще къ такому
кругу понятай, изъ котораго совсймъ не слй-
довало бы показываться въ печати. Въ до
казательство справедливости нашихъ словъ
указываемъ на длинную вереницу сочини
телей въ родй Милькйева, Славина, Кузьми
чева, Зотова, Вискресенскаго, Классена, Си-
гова, Антипы Огородникова, Тимоееева, Зра-
жевской, Бурачка, Мартынова, Кропоткина,.
Скосырева, Жданова, Шелехова, Куражсков-
скаго, Ильина и многихъ другихъ, которыхъ-
перечесть недостанетъ ни терпйнш, ни вре
мени, ни мйста въ статьй. Скажутъ: бездар-