557 / 734
ЗБ 9
С0ЧИНЕН1Я В. Г. БЫИНСКАГО.
3'4'0
Въ чемъ ув’Ьряютъ насъ Паскаль и Боссюэтъ,
Въ Синопсис* того, въ Степенной Книг*
н*тъ.
Отечество люблю, языкъ я русскгй знаю;
Но Тредьяковскаго съ Расиномъ не равняю,—
И Пиндаръ нашихъ странъ т*мъ слогомъ не
писали,
Какимъ Баянъ въ свой в*къ героевъ восп*-
валъ.
Я правъ, и ты со мной, конечно, въ томъ со-
гласенъ;
Но правду говорить безумцами—трудъ напра-
сенъ.
Я вижу весь соборъ безграмотныхъ
славянъ,
Которыми зд*сь вкусъ къ изящному попранъ,
Противъ меня теперь рыкающЩ ужасно.
Къ дружин* вошетъ нашъ Балдусъ веле
гласно:
,0 братаи мои, зову на помощь васъ!
Ударимъ на пего—и первый буду азъ.
Кто намъ грамматик* сов*туетъ учиться,
Во тьму кромешную, въ пенну погрузится;
И аще см*етъ кто Карамзина хвалить,
Нашъ долгъ, о людю, злод*я истребить."
И такъ, любезный другъ, я см*ло въ бой
вступаю;
Въ словесности расколъ, какъ должно осу
ждаю.
Аристъ душою добръ, но авторъ онъ дурной,
И намъ отъ книгъ его ы*тъ пользы никакой.
Въ страниц* каждой онъ слогъ древнгй вы-
хваляетъ
И русскимъ вс*мъ словамъ прямой источ-
никъ знаетъ;
Что нужды? Толстый томъ, гд* зависть лишь
видна,
Не есть лагарповъ курсъ, а пагуба одна.
Въ славянскомъ язык* и самъ я пользу
виясу,
Но вкусъ я варварскш гоню и ненавижу.
Въ душ* своей ношу къ изящному любовь;
Творенье безъ идей мою волнуетъ кровь.
Словъ много затвердить не есть еще ученье:
Намъ нуоюны не слова
,
намъ нуокно просвп-
щенье.
Видите ли: и здесь уже люди, объявив-
ние себя противъ европейскаго образованш,
названы с л а в я н а м и ; а далеко ли отъ сла
вянъ до славянофилов*? Правда, съ об'Ьихъ
сторонъ здесь споръ чисто литературный, по
тому что другого тогда и не могло быть; и,
разумеется, славянофильская пария нашего
времени двинулась дальше своей прароди
тельницы. А где было гнездо этой старой
славянской парии?—въ Петербурге. Посла
ще, изъ котораго мы выписали нисколько
стиховъ, написано было въ Москве—пен-
тре литературной реформы того времени.
Въ последнее время славянофильство, какъ
новое направлена, резко н решительно
провозгласило себя въ московскою, журнале
«Москвитянинъ»; но и тутъ оно упре
ждено было въ Петербурге: издаше «Мая
ка» началось годрмъ ранее «Москвитянина».
Мнопе еланофилы не любятъ вспоминать
о «Маяк’Ь», какъ будто чуждаются его,
никогда не высказываютъ своего мн'Ьнш
ни за, ни противъ него; подумаешь, что они
и не знаютъ ничего о существовали подоб-
наго журнала. А это оттого, что «Маякъ»
былъ самымъ крайнимъ и самымъ после-
довательнымъ органомъ славянофильства.
Верный своему принципу, исходному пунк
ту своего учешя, онъ никогда не противо
речил* ему и логически дошелъ до край-
нихъ, до последнихъ своихъ результатовъ.
Онъ не признавалъ ни тени истины во всемъ,
что хоть сколько-нибудь противоречило его
основному убеждешю; и если знаменитей-
шихъ представителей русской литературы,
отъ Ломоносова и Державина до Пушкина,
онъ объявилъ зараженными западной ересью,
вредными и опасными для нравственной
чистоты русскаго общества,—онъ сделэлъ
это не по чему другому, какъ по строгой
последовательности, строгой верности на
чалу своего ученш. Въ немъ все было еди
но и цело, все сообразно съ его направле-
шемъ и целью: и языкъ, и манера выра
жаться, и литературное, и художественное
достоинство его стиховъ и прозы. Онъ
больше славянофил*, чемъ «Москвитянинъ»,
и потому имелъ полное право смотреть на
него, какъ на противоречивый, непоследо
вательный оргаяъ, того учешя, которое во
всей чистоте своей явилось только въ немъ,
прееловутомъ «Маяке». Но этимъ самымъ,
разумеется, онъ оказалъ очень дурную
услугу славянофильству, потому что вы
ставили его на позорище света въ его
истинно.мъ, настоящемъ виде; а известно,
что есть предметы, которые стоитъ только
высказать въ ихъ действителъномъ значенш
и образ*, чтобы уронить ихъ, хотя это де
лается иногда и съ ц1;лъю, напротивъ, под
нять и повысить ихъ въ глазахъ общества.™
Какъ бы то ни было, но изъ всего сказан-
наго нами неоспоримо сде.цуетъ, что на
зывать славянофильство «московскими на
правлении*» отнюдь не следуетъ, потому
что Петербургу славянофильство принад
лежишь не только не меньше, но чуть ли
еще не больше, чемъ Москве. Отстранивши
отъ Москвы такъ невпопадъ навязывае
мое ей московскими славянофилами исклю
чительное право на славянофдльство, мы
действуешь въ ея пользу, а не противъ нея.
Но точно такъ же мы не согласились бы на
звать славянофильство и «петербургскими
направлении*». Только тогда можно озна
чить какое-нибудь направленш именемъ го
рода, когда оно действительно есть главное,
исключительное направлена этого города, а
все другш, сущеетвующш въ немъ направле-
нш, являютея на второмъ и третьемъ пла
не, слабы, незначительны, ничтожны. Но
по поводу славянофильства этого нельзя
сказать ни о Петербурге, ни о Москве. Въ
томъ или другомъ городе жили и действовали