551 / 734
327
С0ЧННЕН1Я В. Г. БЪДИНСКАГО
328
какъ вообще на всбхъ, такъ и отдельно на
каждаго.
VI. Ее будутъ у насъ читать: дворяне,
мещане, купцы, грамотеи и не грамотен,
рядовые солдаты, лакеи, дЬти обоего нола.
VIL Гречесшй политеизмъ, сирЬчь мно-
гобожю, не введетъ въ искушеше нашихъ
мужичковъ: они почешутъ у себя въ за
тылке и сейчасъ смекнуть, въ чемъ д'Ьло и
въ чемъ вздоръ.
VIII. «Одиссея» произведетъ благодетель
ное влш те на нашу литературу: писатели
и критики наши переетанутъ нести дичь.
Но главное —
IX. «Одиссея» исправить всю нашу циви-
лизащю, испорченную влшшемъ Европы,
и
возвратить насъ къ незапамятными бы
лыми временами, помолодить насъ десят
ками тремя в4ковъ... Ведь это-то и значить
итти впередъ...
„Словомъ (говорить авторъ), на
стражду-
щихъ и болгъющихъ отъ своего европейскаго со
вершенства
— „Одиссея“ подействуетъ. Много
напомнить она имъ младенчески-прекраспаго,
которое (увы!) утрачено, но которое должно
возвратить себе человечество, какъ свое за
конное наследство. Мнопе надъ многими при
за (умаются. А между темъ многое изъ времени
пагршрхальныхъ, си которыми есть такое срод
ство въ русской природе, разнесется невидимо
по лицу Русской земли.
Благоухающими
уста
ми поэзш навевается на души то, чего не
внесешь въ нихъ никакими законами и ника
кой властью,“
Въ одномъ письме къ Жуковскому авторъ
говорить:
„Твоя „Одиссея“ принесетъ много общаго до
бра:
это тебп предрекаю. Она возвратитъ къ
свтжести современнаго человпка,
усталаго отъ
безнорядка жизни мыслей; она обновить въ
глазахъ его много того, чтб брошено имъ, какъ
ветхое и ненужное для быта; она возвратитъ
его къ простоте.“
Подобный велишй благодетельный пере
вороте, произведенный литературнымъ тру-
домъ, темъ необходимее, что, по словамъ
автора, «все теперь расплылось и расшнуро
валось; д р я н ь и т р я п к а с т а л ъ в с я к ъ
человеке; обратилъ самъ себя въ подлое
подножш всего (?) и въ раба самыхъ пу-
стейшихъ и мелкихъ обстоятельстве, и нетъ
теперь нигде свободы въ ея истинномъ
смысле.»
Все это прекрасно. Но вотъ два смирен-
ныхъ вопроса съ нашей стороны. Какъ бу
дете простой народе читать «Одиссею»? По-
ложимъ, «Одиссея» не принадлежите къ
числу книжонокъ, издаваемыхъ для народа
европейскими человеколюбцами; но какъ
будете читать ее наше народе, которому
авторъ такъ положительно и строго запре
щаете знать грамотб?.. Или учиться гра
моте, чтобъ уметь читать, нужно только
«глупымъ» немцами, а словенину стоить-
только почесать у себя въ затылке, чтобы-
прочесть всякую книгу, не умея читать?.-
Потомъ, чтб, если, сверхъ чаяшя, мистиче-
сшя предречешя Гоголя о влшши «Одиссеи*
на судьбу ] у ;скаго народа вовсе не сбу
дутся, и переводе этотъ, подобно переводу
Гнедича «Шпаны», будете существовать
только слишкоми для немногихи?.. Ведь
тогда кто жи не екажетъ:
Наделала синица славы.
А море не зажгла!..
Но самую любопытнейшую часть этой
книги составляюти четыре письма ки раз
ными лицами по поводу «Мертвыхн Души».
Эти четыре письма обрадовали, привели въ
восторги, сделали истинно счастливыми н£-
которыхъ литераторовъ, особенно занятыхъ
литературной славой Гоголя. Это не тайна,
ибо они поспешили печатаю выразить свое
торжество, забывъ мудрую русскую посло
вицу: поспешишь—людей насмешишь, и не
менее мудрую французскую пословицу: b ie n
r ir a qui r ir a le dern ier... Изъ следующихъ
выписокъ легко будетъ всякому увидеть, что
именно въ этихъ фразахъ такъ восхитило,
враговъ таланта Гоголя.
Вы напрасно негодуете на неумеренный тонъ.
нИкоторыхъ нападений на „Мертвыя Души“..
Это имеетъ свою хорошую сторону. Иногда,
нужно иметь противъ себя озлобленныхъ. Кто-
увлеченъ красотами, тотъ не видитъ недостат-
ковъ и прощаетъ все; но кто озлобленъ, тотъ-
постарается выкопать въ насъ всю дрянь и вы
ставить ее такъ ярко наружу, что поневоле ее
увидишь. Истину такъ редко приходится слы
шать, что уже за одну крупицу ея можно про
стить всягай оскорбительный голоеъ, съ какими
бы она ни произносилась. Въ критикахъ Бул
гарина, Сенковскаго и Полевого есть много -
справедливаго, начиная даже съ даннаго мне
совета поучиться прежде русской грамоте, а
потомъ уже писать. Въ самомъ деле, если бы я
не торопился печаташемъ рукописи и подер
жать ее у себя съ годъ, я бы увиделъ потомъ.,
и самъ, что въ такомъ неопрятномъ виде ей
никакъ нельзя было являться въ светъ. Самыя
эпиграммы и насмешки надо мной были ми*
нужны, несмотря на то, что съ перваго разу
пришлись очень не по-сердцу. О! какъ намъ.
нужны безпрестанные щелчки, и этотъ оскор
бительный тонъ, и эти едтая, пронимающш на
сквозь насмешки! На дне души нашей столько-
таится всякаго мелкаго, ничтожнаго самолгобш,.
щекотливаго, сквернаго честолгобш, что насъ
ежеминутно следуетъ колоть, поражать, бить
всеми возможными орудшми, и мы должны -
благодарить ежеминутно насъ поражающую -
РУку.
„Я бы желалъ однако жъ побольше критикъ,..
не со стороны литераторовъ, но со стороны
людей, занятыхъ деломъ самой жизни. Со сто
роны пракшческихъ людей, какъ на беду,,
кроме литераторовъ, не отозвался никто.
А
между темъ „Мертвыя Души“ произвели много
шума, много ропота; задели за живое многихъ
и насмешкой, и правдой, и карикатурой; кос
нулись порядка вещей, который у всехъ еже—