527 / 734
279
СОЧИНЕНШ В. Г. БЫИНСКАГО.
280
средствевноеть иностранная казалась выше
всякаго таланта русекаго. Умйя отдавать
справедливость чужому, русское общество
уже умйетъ ценить и свое, равно чуждаясь
какъ хвастливости, такъ и уничижении
Но если оно болйе интересуется хорошей
русской повестью, нежели превосходнымъ
иностраннымъ романомъ, въ этомъ виденъ
огромный шагъ впередъ съ его стороны.
Въ одно и то же время умйть видеть пре
восходство чужого надъ своимъ и все-таки
ближе принимать къ сердцу свое,—тутъ
нйтъ ложнаго патрштизма, нйтъ ограничен-
наго пристрастил тутъ только благородное
и законное стремлеше сознать себя...
Натуральную школу обвиняютъ въ стре-
млeнiи все изображать съ дурной стороны.
Какъ водится, у однихъ это обвиненш—
умышленная клевета, у другихъ—искрен
няя жалоба. Во всякомъ случай возмож
ность подобнаго обвиненш ноказываетъ
только то, что натуральная школа, не
смотря на ея огромные успйхи, существуетъ
еще недавно, что къ ней не успйли еще
привыкнуть, и что у насъ еще много людей
Карамзинскаго образоватя, которыхъ ри
торика имйетъ свойство утйнгать, а исти
на—огорчать. Разумеется, нельзя, чтобы
вей обвиненш противъ натуральной школы
были положительно ложны, а она во всемъ
была непогрйшптельно нрава. Но если бы
ея преобладающее отрицательное направле-
ше и было односторонней крайностью, и въ
этомъ есть своя польза, свое добро: при
вычка вйрно изображать отрицательный явле-
шя жизни дастъ возможность тймъ же дю-
дямъ
или
ихъ послйдователямъ, когда при-
детъ время, вйрно изображать и положи
тельный явленш жизни, не становя ихъ на
ходули, не преувеличивая, словомъ, не идеа
лизируя ихъ риторически.
Но внй мша собственно беллетристиче-
скаго влшнш Карамзина до сихъ поръ еще
очень ощутительно. Это всего лучше дока-
зываетъ такъ-называемая партш с л а в я н о
ф и л ь с к а я . Извйстно, что въ глазахъ Ка
рамзина 1оаннъ III былъ выше Петра Ве-
ликаго, а до-петровская Русь лучше Росши
новой. Вотъ источникъ такъ - называемого
славянофильства, которое мы, впрочемъ, во
многихъ отношеншхъ считаемъ весьма важ
ными явлешемъ, доказывающими въ свою
очередь, что время зрйлости и возмужа
лости нашей литературы близко. Во вре
мена дйтства литературы вейхъ занимают,
вопросы, если даже и важные сами по себй,
то не имйюнце никакого дйльнаго примй-
ненш къ
жизни
.
Такъ-называемое славяно
фильство безъ всякаго сомнйнш касается
самыхъ жизненныхъ, самыхъ важныхъ во-
просовъ нашей общественности. Какъ оно
ихъ касается и какъ оно къ ними отно
сится—это другое дйло. Но прежде всего
славянофильство есть убйждеше, которое,
какъ всякое убйждеше, заслуживаетъ пол-
наго уваженш, даже и въ такомъ случай,
если съ ними вовсе не согласны. Славяно-
филовъ у насъ много, и число ихъ все уве
личивается,—фактъ, который тоже говоритъ
въ пользу славянофильства. Можно сказать,
что вся наша литература, а съ нею и часть
публики, если не вся публика, раздйлилась
на двй стороны—славянофиловъ, и не-сла-
вянофиловъ. Много можно сказать въ поль
зу славянофильства, говоря о причинахъ,
вызвавтпхъ его явлеше; но, раземотрйвшн
его ближе, нельзя не увидйть, что суще-
ствованш и важность этой литературной
котерш чисто-отрицательныя, что она вы
звана и живетъ не для себя, а для оправ-
данш и утвержденш именно той идеи, на
борьбу съ которой обрекла себя. Поэтому
нйтъ никакого интереса говорить съ сла
вянофилами о томъ, чего они хотятъ, да и
сами они неохотно говорятъ и пишутъ объ
этомъ, хотя и не дйлаютъ изъ этого ни
какой тайны. Дйло въ томъ, что положи
тельная сторона ихъ доктрины заклю
чается въ какихъ-то туманныхъ, мистиче-
скихъ предчувствшхъ побйды Востока надъ
Западомъ, которыхъ несостоятельность слиш-
комъ ясно обнаруживается фактами дйй-
ствительности, вейми вмйстй и каждымъ
порознь. Но отрицательная сторона ихъ
ученш гораздо болйе заслуживаетъ вни-
манш, не въ томъ, что она говоритъ про
тивъ гнпощаго будто бы Запада (Запада
славянофилы рйшителъно не понимаютъ,
потому что мйряютъ его на восточный
аргаинъ); но въ томъ, чтб они говорятъ
противъ русекаго европеизма, а объ этомъ
они говорятъ много дйльнаго, съ чймъ
нельзя не согласиться хотя на половину,
какъ, напримйръ, что въ русской жизни
есть какая-то двойственность, слйдовательно,
отсутствш нравственнаго единства; что это
лишаетъ насъ рйзко выразившагося нащо-
нальнаго характера, какимъ, къ чести ихъ,
отличаются почти вей европейсше' народы;
что это дйлаетъ насъ какими-то междо-
умками, которые хорошо умйютъ мыслить
по-французски, по-нймецки и по-анипйски,
но никакъ не умйютъ мыслить по-русски;
и что причина всего этого въ реформй
Петра Великаго. Все это справедливо до
извйстной степени. Но нельзя остановиться
на признаши справедливости какого бы то
ни было факта, а должно изелйдовать его
причины, въ надеждй въ самомъ злй найти
и средства къ выходу изъ него. Этого
славянофилы не дйлали и не сдйлали; но
зато они заставили если не сдйлатт- '-■>