327 / 734
■645
I. КРИТИЧЕСКИ! СТАТЬИ.
646
подоспели 'татары. Съ одной стороны, ихъ
жестокое и позорное иго гибельно подей
ствовало на нравственную сторону русскаго
племени, а съ другой—было для него благо
детельно потому, что чувствомъ общей опас
ности и общаго страданш связало разъеди
ненный русскш княжества и способствовало
развит)ю государственной централизацш че-
резъ преобладай^ Московскаго княженш
надъ всёми другими. Единство болЕе внеш
нее, нежели внутреннее, но темъ не менее
все же оно спасло 1>осс1ю! 1оаннъ III, кото
р а я не безъ оеновашя некоторые историки
дазываютъ великимъ, былъ творцомъ непо
движной крепости Московскаго царства, по-
■ ложивъ въ его основу идею восточнаго абсо
лютизма, столь благодетельная для абстракт-
наго единства созданной имъ новой державы.
.И этотъ велиюй, повидимому, переворотъ со
вершился тихо и мирно, безъ всякихъ потря-
-сешй. 1опннъ II I обнаружили въ этомъ деле
гешальную односторонность, переходившую
почти въ ограниченность, твердую волю, силу
характера; онъ постоянно стремился къ одной
цели, действовали неослабно, но не боролся,
потому что не встретили никакого действи
тельная и энергическая сопротивления. Дело
обошлось безъ борьбы, и такими образомъ
одно изъ еамыхъ драматическихъ собьтй
древней русской исторш совершилось безъ
всякаго драматизма. Драматизмъ, какъ поэ-
тичесшй элементъ жизни, заключается въ
столкновеюи и сшибке (коллизш) противо
положно и враждебно направленныхъ другъ
противъ друга идей, который проявляются
какъ страсть, какъ павосъ. Идея самодержав
н а я единства Московскаго царства, въ лице
Хоанна III торжествующая надъ умирающей
удельной системой, встретила въ своемъ
безусловно победоносномъ шествш не про-
тивниковъ сильныхъ и ожесточенныхъ, на
все готовыхъ, а разве несколько безсиль-
ныхъ и жалкихъ жертвъ. Роды удйльныхъ
князей потомковъ Рюрика скоро выродились
въ простую боярщину, которая передъ пре-
•столомъ была покорна наравне съ народомъ,
но которая стала между престоломъ и наро
домъ не какъ п'осредникъ, а какъ непрони
цаемая ограда, разделившая царя съ наро
домъ. Разрядный книги служатъ неоспори-
мымъ доказательствомъ, что въ древней Рос
ши л и ч н о с т ь никогда и ничего не зна
чила, но все значилъ р о д ъ , и торжество
боярина было торжествомъ ц е л а я рода бо
ярская. Такимъ образомъ удельная борьба
княжескихъ родовъ переродилась въ двор-
скую борьбу боярскихъ родовъ. Но эта борьба
не представляетъ никакого содержание для
драматическая поэта, потому что при дворе
московскомъ одинъ родъ торжествовалъ надъ
другими въ милости царской, но ни одинъ
изъ торжествующихъ родовъ не вносилъ ни
въ думу, ни въ администращю никакой но
вой идеи, никакого новая принципа, ника
кого новаго элемента. Новый любимецъ везде
гналъ своихъ прежнихъ противниковъ и ихъ
родичей, постригалъ ихъ насильно въ монахи,
сажалъ въ тюрьмы, разсылалъ по дальнимъ
городамъ, то въ позорную неволю, то въ по
четную опалу. И такимъ образомъ боролись
и менялись липа, а не идеи. Подобная борьба
и подобный смены могли много значить для
боярскихъ родовъ, для дворской интриги и
крамолы, но для государства оне ровно ни
чего не значили; историческая же драма мо-
жетъ брать содержаше только изъ государ
ственной жизни. Дарствоваше Грознаго, по
видимому, больше всего представляетъ мате-
ршловъ для драмы, какъ зрелище нещадной
войны, объявленной абсолютизмомъ боярской
крамоле, но это только такъ можетъ казаться
и едва ли такъ было на самомъ деле, ибо мы
не видимъ, чтобы Грозный чемъ-нибудь ду-
малъ заменить гонимый имъ принципъ бояр
щины. Словомъ, видно ожесточеше къ бояр-
скимъ родамъ, но нетъ въ то же время ни
какого особеннаго вниманш къ народу; тутъ
заметно, следовательно, личное чувство, а не
идея, не принципъ, не убеждеше. Стало быть,
и тутъ нетъ ничего для драмы... Но вотъ
является Годуновъ,—и чЕмъ бы ни достигъ
онъ престола—злодействомъ ли, какъ въ этомъ
уверенъ Карамзинъ, или только смелымъ и
гибкимъ умомъ безъ преступлешя,—во вся-
комъ случае онъ также не внесъ въ русскую
жизнь никакого новаго элемента, и его воз-
вышеше, равно какъ и его падете ничего
не значили для будущихъ судебъ русскаго
народа: безъ Годунова все пошло бы такъ же
точно, какъ и съ Годуновымъ. У Самозванца
были разные политичеете замыслы, .которые
могли бы изменить ходъ нашей исторш; но
эти замыслы были не что иное, какъ удалыя
мечты человека решительная, пылкая, ум
н а я , но, что называется, безъ царя въ го
лове, а потому они и кончились такъ, какъ
следовало кончиться мечтамъ. ШуйскШ хо-
телъ изъ боярщины образовать аристократго;
но какъ это желанш было плодомъ не мысли,
а трусости и низости,—оно и кончилось бе
дой для Ш уйская и ровно ничемъ не кон
чилось для государства... Итакъ, вотъ сряду
три лица, которыя уже по необыкновенности
употребляемыхъ ими способовъ для достиже-
шя верховной власти должны были бы внести
въ государственную жизнь новыя основанш,
и которыя ровно ничего не внесли въ нее, и
прошли въ исторш безъ следа, какъ будто бы
ихъ и не было... Не такъ бывало въ ясудар-
ствахъ западной Европы. Для англичанъ,
напримЕръ, было великимъ событшмъ цар-
ствоваше 1оанна Безземельная,—этого ела-