306 / 734
6 0 3
СОЧИНЕН1Я В. Г. БЪЛИНСКАГО.
6 0 4
Два дни ему казались новы
Уединенный поля,
Прохлада сумрачной дубровы,
Журчанье тихаго ручья;
На трепй—рощи, холмъ и поле
Его не занимали болЪ,
Потомъ ужъ наводили сонъ;
Потомъ увидилъ ясно онъ,
Что и въ деревнЪ скука та же,
Хоть нгЬтъ ни улицъ, ни дворцовъ,
Ни картъ, ни баловъ, ни стиховъ.
Хандра ждала его на стражЪ,
И бегала за нимъ она,
Какъ гЬнь иль вЪрная жена.
Мы доказали, что Онегинъ не холодный,
не сухой, не бездушный человЬкъ, но мы
до снхъ поръ избегали слова э г о и с т ъ , —
и такъ какъ избытокъ чувства, потребность
нзящнаго не исключаютъ эгоизма, то мы ска-
жемъ теперь, что Онегинъ—с т р а д а ю ш д й
э г о и с т ъ . Эгоисты бываютъ двухъ родовъ.
Эгоисты перваго разряда—люди безъ всякихъ
заносчивыхъ или мечтательныхъ притязашй;
они не понимаютъ, какъ можетъ человйкъ
любить кого-нибудь кроме самого себя, и
потому они нисколько не стараются скры
вать своей пламенной любви къ собствен-
нымъ ихъ особамъ; если ихъ дгЬла идутъ
плохо—они худощавы, бледны, злы, низки,
подлы, предатели, клеветники; если ихъ дела
идутъ хорошо—они толсты, жирны, румяны,
веселы, добры, выгодами делиться ни съ
кймъ не стянуть, но угощать готовы не
только полезныхъ, даже и вовсе безполез-
ныхъ имъ людей. Это эгоисты по натуре или
по причин!} дурного воспитаны. Эгоисты
второго разряда почти никогда не бываютъ
толсты и румяны; по большей части этотъ
народъ больной и всегда скучающи!. Бро
саясь всюду, везд!} ища то счастья, то раз-
сйяиш, они нигде не находятъ ни того, ни
другого съ той минуты, какъ обольщены
юности оставляютъ ихъ. Эти люди часто
доходятъ до страсти къ добрымъ дМствшмъ,
до самоотвержены въ пользу ближнихъ; но
бЪда въ томъ, что они и въ добре хотятъ
искать то счастья, то развлечены, тогда какъ
въ добре следовало бы имъ искать только
добра. Если подобные люди живутъ въ об
ществ!}, представляющемъ полную возмож
ность для каждаго изъ его членовъ стре
миться своей деятельностью къ осуществле
ние идеала истины и блага,—о нихъ безъ
запинки можно сказать, что суетность и
мелкое самолюбы, заглушивъ въ нихъ до
брые элементы, сделали ихъ эгоистами. Но
наигь Онегинъ не принадлежитъ ни къ тому,
ни къ другому разряду эгоистовъ. Его можно
назвать эгоистомъ по неволе; въ его эго
изме должно видеть то, что древше назы
вали «fatum». Благая, благотворная, полез
ная деятельность! Зачемъ не предался ей
Онегинъ? Зачемъ не искалъ онъ въ ней
своего удовлетворены? Зачемъ? зачемъ?—
Затемъ, милостивые государи, что пустымъ
людямъ легче спрашивать, нежели дедьнымъ
отвечать...
Одинъ среди своихъ владЪшй,
Чтобъ только время проводить,
Сперва задумалъ нашъ Евгешй
Порядокъ новый учредить.
Въ своей глуши мудрецъ пустынной,
Яремъ онъ барщины старинной
Оброкомъ легкимъ замЪнилъ;
Мужикъ судьбу благословилъ
Зато въ углу своемъ надулся,
Увидя въ этомъ страшный вредъ,
Его разсчетливый сос'Ьдъ;
Другой лукаво улыбнулся,
И въ голосъ
всп
рЪшили такъ,
Что онъ
onacHbiimifl
чудакъ.
Сначала всгЬ къ нему Ъзжали;
Но такъ какъ съ задняго крыльца
Обыкновенно подавали
Ему донского ясеребца,
Лишь только вдоль большой дороги
Застышитъ ихъ домашни дроги:
Поступкомъ оскорбись такимъ,
ВсЪ дружбу прекратили съ нимъ.
„СосЬдъ нашъ неучъ, сумасбродить,
„Онъ фармазонъ; онъ пьетъ одно
.¡Стаканомъ красное вино;
„Онъ дамамъ къ ручкЪ не подходить;
„Все
да
да
юътъ,
не скажетъ
да-съ
„Иль
юътъ-сь“.
Таковъ былъ.оищй гласъ.
Что-нибудь делать можно только въ обще
стве, на основаны обществеиныхъ потреб
ностей, указываемыхъ самой действитель
ностью, а не
Teopiefl;
но чт5 бы сталъ дЬлать
Онегинъ въ сообществе съ такими прекрас
ными соседями, въ кругу такихъ милыхъ
ближнихъ? Облегчить участь мужика, ко
нечно, много значило для мужика; но со
стороны Онегина тутъ еще немного было
сделано. Есть люди, которымъ если удастся
что-нибудь сделать порядочное, они съ са-
модовольствымъ разсказываютъ объ этомъ
всему
Mipy,
и такимъ образомъ бываютъ
прытно заняты на целую жизнь. Онегинъ
быль не изъ такихъ людей: важное и вели
кое для многихъ — для него было не Богъ
знаетъ чемъ.
Случай свелъ Онегина съ Ленскимъ; че-
резъ Ленскаго Онегинъ познакомился съ
семействомъ Лариныхъ. Возвращаясь отъ
нихъ домой после перваго визита, Онегинъ
зеваетъ; изъ его разговора съ Ленскимъ мы
узнаемъ, что онъ Татьяну принялъ за не
весту своего прытеля и, узнавъ о своей
ошибке, удивляется его выбору, говоря, что
если бъ онъ самъ былъ поэтомъ, то выбралъ
бы Татьяну. Этом-) равнодушному, охлажден
ному человеку стоило одного или двухъ не-
внимательныхъ взглядовъ, чтобъ понять
разницу между обеими сестрами, —тогда какъ
пламенному, восторженному Ленскому и въ
голову не входило, что его возлюбленная
была совсемъ не идеальное и поэтическое
созданы, а просто хорошенькая и простень-