181 / 734
353
I. КРИТИЧЕСК1Я СТАТЬИ.
354
«Светлана», оригинальная баллада Жуков-
скаго. была признана за его chef-d ’oeuvre,
такъ что критики и словесники того времени
(она была напечатана въ 1813 году, стало
быть, тридцать л-Ьтъ назадъ тому) титуло
вали Жуковскаго «ггЬвцомъ Светланы». Въ
этой балладе Жуковсшй хотЬлъ быть народ
ными; но о его прнтязаншхъ на народ
ность мы скажемъ после. Содержите «Свет
ланы» известно всеми и каждому: оно са
мое романтическое, и вообще лучшая кри
тика, какая когда-либо написана была о
«Светлане», заключается въ поевятитель-
номъ куплете баллады:
Въ ней болышя чудеса,
Очень мало складу.
«Алина и Альсимъ», кажется, принадле-
житъ къ числу оригннальныхъ балладъ Жу
ковскаго. Она отличается какимъ-то просто-
дуннемъ въ тоне, несвойственными нашему
времени и вызывающими на уста не со-
всемъ добрую улыбку; но ея содержите, не
смотря на романтизмъ, исполнено смысла и
должно было имйть самое разумное влшше
на свое время. Вероятно, тате стихи, какъ
следуютще, не одними прекрасными устами
повторялись набожно:
Что пользы въ платье дорогое
Себя рядить?
Богатство на землЬ прямое
Одно: любить.
Картина свидааш Алины си Альсимомъ,
представшими нередъ ней поди видомъ
продавца золотыхъ вещей, нарисована ки-
стъю грустной и меланхолической; некото
рые стихи проникнуты самыми обаятель
ными рокантизмомъ, какъ, напримеръ, яти:
Блистала красота младая
Въ его чертахъ;
Но бл'Ьдеаъ; борода густая;
Печаль въ глазахь.
Мила для взоровъ живость цвпта,
Знакъ юныхъ дней;
Но длпдный цвгътъ, тоски примпта,
Еще милпй.
Развязка баллады - - детская мелодрама:
кинжалъ, убШство невинныхъ и терзаше
совести убШцы. Мы думаемъ, что такими
окончашемъ испорчена баллада, имевшая
для своего времени великое достоинство.
Не знаемъ, чтб подало поводи Жуковско
му написать «Двенадцать Спящихъ Девъ»;
но мысль «Вадима», составляющаго вторую
часть этой огромной баллады, заимствована
имъ изъ романа Шписа «Старики везде и
нигде». Место действия этой баллады въ
Шеве и Новегородй; но местныхъ и народныхъ
красокъ—никакихъ. Это нисколько не русская,
но чисто романтическая баллада въ духе сред-
нихъ вековъ. Мы еще возвратимся къ ней.
Говорить, что «Эолова Арфа»—оригиналь
ное произведете Жуковскаго: не знаемъ;
но по крайней мере достоверно то, что она—
Соч.
В
ьлкнскаго
.
Т. III.
прекрасное и поэтическое произведете, где
сосредоточенъ весь смысли, вся благоухаю
щая прелесть романтики Жуковскаго. Эта
любовь, несчастная по неравенству соетоятй,
младенчески невинная, мечтательная и груст
ная, это свндаше поди дубомъ, полное ти-
хаго блаженства и трепетнаго предчувствш
близкаго горя, н арфа, повешенная «залогомъ
прекрасныхъ минувшихъ дней», и явлете
милой тени одинокой красавице, сопрово
ждаемое таинственными звуками и возве
стившее утрату всего милаго на земле: все
это такъ и дышитъ музыкой севернаго ро
мантизма, неопределеннаго, туманнаго, уны-
лаго, возникшаго на гранитной почве Скан-
динавщ и туманныхъ берегахъ Альбшна...
Надо живо помнить первыя лета своей юно
сти, когда сердце уже полно тревоги, но
страсти еще не охватили его своими поры
вистыми пламенемъ,—надо живо помнить эти
дни сладкой тоски, мечтательнаго раздумья
и тревожнаго норыванш въ какой-то таин
ственный м1ръ, которому сердце верить, но
котораго уста не могутъ назвать, —надо жи
во помнить это время своей жизни, чтобъ
понять, какое глубокое впечатаете должны
производить на юную душу эти прекрасные
стихи последняго куплета баллады:
И нИтъ уже Минваны...
Когда отъ потоковъ, холмовъ п полей
Восходятъ туманы,
И свгътитъ, какъ въ дымгъ, лупа безъ
лучей
—
ДвИ видятся т'Ьни:
Слшвшиеь, летятъ
Къ знакомой имъ сЪни...
И дубъ шевелится и струны звучатъ.
Минвана—не гордая красавица юга, си
роскошными формами тела, огненными гла
зами, цветущая здоровьемъ, пышущая стра
стью;
нётъ
,
это бледная красота севера, ти
хая и кроткая, похожая на какое-то милое
воздушное видеше; красота, трогающая сво
ей болезненностью, очаровывающая своей
томностью, идеалъ романтической красоты
и въ особенности идеалъ красоты Жуков
скаго... Со стороны художественной въ этой
балладе есть одинъ важный недостатокъ:
если нельзя сказать, чтобы она была растя
нута, то и нельзя сказать, чтобъ она была
сжата столько, сколько бы это нужно было
для полнаго и сильнаго впечатленш.
«Рыцарь Тогенбургъ»—прекрасный и вер
ный переводи одной изъ лучшихъ балладъ
Шиллера. Рыцарь любить девушку, которая
не пояимаетъ чувства любви; тревоги воен
ной жизни и жаршя схватки съ мусульмана
ми не охладили въ рыцаре его несчастной
страсти; возвратившись на родину, онъ узна-
етъ, что она—монахиня; тогда онъ скры
вается въ убогой келий но соседству мона
стыря, какъ гробъ схоронившаго въ себе
все надежды его на блаженство жизни,—
12