156 / 734
303
БЪЛИНСКАГО.
304
СОЧИНЕН1Я В. Г;
стали у тверждаться на Руси, начала распро
страняться и литературная образованность.
ВслгЬдств1е этого появлеше преобразователь-
ныхъ талантовъ, им'Ьвшихъ влшнш на ходъ
и нанравлеше 'литературы, стало чаще и
обыкновеннее, ч’Ьмъ преягде, а новые эле
менты стали скорее входить въ литературу.
Въ то время, какъ Державинъ былъ уже въ
апогее своей поэтической славы, оставаясь
на одномъ и томъ же месте, не двигаясь
ни взадъ, ни впередъ; въ то время, какъ
были еще живы Херасковъ, Петровъ, Кост-
ровъ, Богдановичъ, Княжнпнъ и Фонвизинъ;
въ то время, когда еще Крыловъ былъ юно
шей по 21 му году, Жуковскому было толь
ко шесть летъ отъ роду, Батюшкову только
два года, а Пушкина еще не было на све
те,—въ то время одинъ молодой человекъ
24 летъ отправился за границу. Это было
въ 1789 году, а молодой человекъ этотъ
былъ Карамзинъ. По возвращенш изъ-за
границы онъ издавалъ въ 1792 и 1793 го-
дахъ «Московсшй Журналъ», въ которомъ
помещали свои сочинешя Державинъ и Хе
расковъ. Въ 1794 году онъ издалъ въ двухъ
частяхъ альманахъ «Аглая» и альманахъ
«Мои Безделки» (въ двухъ частяхъ); въ
1797—1799 годахъ онъ напечаталъ три то
ма «Аонидъ», а въ 1802 и 1803 годахъ
издавалъ основанный нмъ журналъ «Вест-
никъ Европы», который въ 1808 году из
давалъ Жуковсюй. Въ 1804 г. въ первый
разъ была представлена въ Петербурге тра-
гедш Озерова—«Эдидъ въ Аеинахъ»; а въ
1805, 1807 и 1809 годахъ были въ пер
вый разъ представлены его трагедш—«Фин-
гадъ», «Димитрй Донской» и «Поликсена».
Съ 1793 по 1807 годъ начали появляться
комедш и друпе драматичесюе опыты Кры
лова, а около 1810 года появились его бас
ни. *) Съ 1815 года начали появляться въ
журналахъ стихотворенш Жуковскаго и Ба
тюшкова.
Карамзинъ имелъ огромное влшнш на
русскую литературу. Онъ преобразовалъ рус-
сшй языкъ, совлекши его съ ходуль латин
ской конструкцш ж тяжелой славянщины и
приблизивъ къ живой, естественной, разго
ворной русской речи. Свонмъ журналомъ,
своими статьями о разныхъ лредметахъ и
повестями онъ распространялъ въ русскоыъ
обществе познанш, образованность, вкусъ и
охоту къ чтенда. При немъ и вследствш его
влшнш тяжелый педантизмъ и школярство
сменились сентиментальностью и светской
легкостью, въ которыхъ много было стран-
наго, но который были внжнымъ шагомъ
впередъ для литературы и общества. По*) Въ каталог* Смирдина не означено пер-
ваго издашя басенъ Крылова, а второе вышло
въ 1815—1816
годахъ.
вести его ложны въТпоэтическомъ отноше-
ши, но важны по тому обстоятельству, что
наклонили вкусъ публики къ роману, какъ
изображешю чувствъ, страстей и событий
частной и внутренней жизни людей. Карам
зинъ писалъ и стихи. Въ нихъ нетъ поэ
зш, и они были просто мыслями и чувство-
ваншми ушнаго человека, выраженными
въ стихотворной форме; но они простотой
своего содержанш, естественностью и пра
вильностью языка, легкостью (по тому вре
мени) версификацш, новыми и более сво
бодными формами расположенш были тоже
шагомъ впередъ для русской поэзш.
Но для нея гораздо более сделалъ другъ
и сподвижникъ Карамзина—Дмитршвъ, ко
торый былъ старше его только пятью го
дами. Дмитршвъ не былъ поэтомъ въ смы
слы лирика; но его басни и сказки были
превосходными и истинно-поэтическими про-
изведеяшми для того времени. Песни Дми
трова нежны до приторности,—но таковъ
былъ тогда всеобнцй вкусъ. Оды Дмитртена,
сильно отзываются риторикой; но, несмотря
на то, оне были большимъ успехомъ со сто
роны русской поэзш. Громозвучность и па-
реше, составлявпия тогда необходимое усло-
вО оды, въ нихъ довольно умеренны, авы -
раженО просто, не говоря уже о правиль
ности языка и тщательной отделке стиха.
Формы одъ Дмитриева оригинальны, какъ,
напримеръ, въ «Ермаке», где поэтъ решил
ся вывести двухъ сибирскихъ шамановъ,
изъ которыхъ старый разсказываетъ моло
дому, при шуме волнъ Иртыша, о гибели
своей отчизны. Стихи этой пьесы для на
шего времени и грубы, и шереховаты, и
непоэтичны, но для своего времени они бы
ли превосходны и отъ нихъ веяло духомъ
новизны. Итс же касается до манеры и то
на пьесы, —это было решительное нововве
ден^, и Дмитршвъ потому только не былъ
прозванъ романтикомъ, что тогда не су
ществовало еще этого слова. Вообще въ
стихотворекшхъ Дмитрова, но ихъ форме
и направленно, русская поэзш сделала зна
чительный щагъ къ сближение съ просто
той и естественностью, словомъ—съ жизнью
и действительностью: ибо въ нежно взды-
хательной сентиментальности все же боль
ше жизни и натуры, чемъ въ книжномъ
педантизме. Речи, который поэтъ влагаетъ
въ уста шамановъ, исполнены декламащей
и стараются блистать тшеокимъ слогомъ—
это правда; но мысль въ жалобахъ и раз-
сказахъ шамана на берегу Иртыша выка
зать подвигъ Ермака—это уже не ритори
ческая, а поэтическая мысль. Тутъ еще нетъ
поэзш, но есть уже стремлете къ ней, и
видно желате проложить для поэзш новые
пути.