480 / 734
185
I. КРИТИЧЕСК1Я СТАТЬИ.
186
мало не затрудняются не признавать ихъ
существованш. Это, впрочемъ, не удиви
тельно: вйдь некоторые историки времени
реставрацш настаивали же на томъ, что
Нанолеонъ были полководецъ Людовика
XVIII!.. Въ самомъ дйлй, съ чисто-тео
ретической точки зрйнш, не прибегая къ
живому историческому созерцанш, не много
хорошаго можно найти во французской лите
ратур!, восторгаясь нймецкой. Нймецкая
эстетика вышла изъ ученаго кабинета, а
немецкая поэзш вышла изъ немецкой эсте
тики. Чтобъ убедиться въ этомъ, стдитъ
только вспомнить, какъ писали, впрочемъ,
геншльный Шиллеръ: въ «Валленштейн!.»
все было ими не только заранйе обдумано,
но и доказано и оправдано, все вышло изъ
теорш, и авторъ писали эту драму восемь
дйтъ. Шиллеръ хотйлъ писать эпическую
поэму изъ жизни Фридриха Великаго; но
хотйлъ за нее приняться не прежде, какъ
сперва развивши философски т ео р т эпи
ческой поэмы новаго времени. Вей эти яв-
лешя, немного странный, чтобы не сказать
уродливыя, и много повредившщ генш Шил
лера, какъ и другихъ нймецкихъ поэтовъ,
вышли прямо изъ сошальнаго положенш
нймцевъ, тихаго, семейнах’о, созерцатель-
наго, кабпнетнаго. Французская литература,
напротивъ, вся вышла изъ общественной
и исторической
жизни
и
тйсно
слита съ
нею. Поэтому о французской литературй
нельзя судить по готовой теорш, не впавши
въ односторонность и не доходя до лож-
ныхъ выводовъ. Трагедш Корнеля, правда,
очень уродливы по ихъ классической форм!.,
н теоретики имйютъ полное право напа
дать на эту китах!скую форму, которой под
дался величавый н могухцественный гешй
Корнеля вслйдствю насильственнаго в,пя
т я Ришелье, который и вь литературй хо-
тйлъ быть первымъ министромъ. Но тео
ретики жестоко ошиблись бы, если бы
за уродливой псевдо-классической формой
корнелевскихъ т агедШ проглядйли страш
ную внутреннюю силу ихъ паеоса. Фран
цузы нашего времени говорить, что Ми-
рабо обязанъ Корнелю лучшими вдохно-
венхями своихъ рйчей. Послй этого уди
вляйтесь французами, что они забываютъ
скоро свои романическая трагедш а 1а
Шекспиръ и до сихъ поръ читаютъ и все
гда будутъ читать стараго Корнеля. Каждый
изъ знаменитыхъ ихъ писателей неразрывно
езязанъ съ эпохой, въ которой они жилъ,
и имйетъ право на мйсто не въ одной пото-
рш французской литературы, но и въ исто-
рга Францш. Здйсь вей мысли о творчествй
имйютъ уже нйсколько другое значеше,
нежели какое имйютъ онй въ нймецкой
литературй: онй должны раздйлить свою
власть и силу съ мыслями объ обществй
и его историческомъ ходй. У насъ есть люди,
которыми удалось понять, что «Ревизоръ»
есть глубоко-творческое и художественное
произведете, и что ни одна комедш Моль
ера не выдержитъ э с т е т и ч е с к о й кри
тики. Они правы въ этомъ отношеши,
но не правы въ выводй, который они
дйлаютъ изъ этого факта. Дййствительно,
ни одна комедш Мольера не выдержитъ
эстетической критики, потому что вей онй
болыпе с д й л а н ы , нежели созданы, часто
сбиваются на фарсъ или по крайней мйрй
допускаютъ въ себй фарсы (какъ, нанри-
мйръ, ложные: муфпй, дервиши и туркивъ
„Le B ou rgeo is-G en tilhomm e“); пружины
ихъ дййствш всегда искусственны и одно
образны, характеры абстрактны, сатира слиш-
комъ рйзко выглядывает, пзъ-подъ формы
поэтическаго изобрйтенш и т. д. Но вмйстй
съ этими Мольеръ имйлъ огромное влшше
на современное ему общество и высоко
подняли французехпй театръ,— что могъ
сдйлать только человйкъ даже не просто съ
талантомъ, а съ гешемъ. Чтобы судить о
его комедшхъ, ихъ надо не читать, а видйть
на сценй, и при томъ непремйнно на фран
цузской сценй, потому что ихъ сценическое
достоинство выше драматическаго. Французы
не имйютъ права гордиться именно той или
вотъ этой комедхей Мольера, но имйютъ
полное право гордиться комедшми или,
лучхпе сказать, театромъ Мольера, потому
что Мольеръ дали ими цйлый театръ. То же
можно сказать и о Скрибй. Нельзя указать
ни на одну его драму, ни на одинъ воде
виль, какъ на художеотвеххное произведете,
которое всегда будете имйть свою цйну; но
можно сказать утвердительно, чго театръ
Скриба всегда будетъ имйть свою цйну, а
теперь ему и цй'ны нйтъ: такъ они важенъ
для современнаго общества, составленнаго
изъ вейхъ классовъ, образованныхъ и необра-
зованныхъ, которые стекаются въ театръ,
чтобы видйть на сценй самихъ себя...
У насъ есть нйсколько высоко-худлже-
ственныхъ комедШ, который, по своему числу,
не могутъ составить постоянна™ репертуара
для театра и который, при всеми ихъ
доетоинствй, смертельно надойди бы веймъ,
если бы кромй ихъ ничего не давалось на
театрй, потому что одно и вйчяо одно всегда
надойдаетъ...
У фраицузовъ, положимъ, нйтъ ни одной
художественной комедш, но зато есть театръ,
который существуете для в е й х ъ и въ
которомъ общество и учится, и эстетически
наслаждается...
На чьей сторон! выгода?.,.