46 / 734
£3
С0ЧИНЕШЯ Е.
Г.
ЕЫИНСКАГО.
84
смерив человека или безсмерйе души. От
того въ одной одгЬ очутились дв'Ь оды, не-
связанныя внутреннимъ единствомъ, пере-
битыя и перемешанный одна съ другой. И
что же? Тй строфы этой оды, въ которыхъ
пробдескиваетъ первая идея, столько испол
нены поэзш и мысли, сколько строфы, вы-
ражающщ вторую мысль, прозаичны и по
верхностны. Говоря о прекрасных* местах*
оды «Безсмерйе Души», нельзя не указать
на 8, 17, 18 и 19 строфы.
Зато нЬкоторыя изъ одъ духовнаго и
нравственнаго содержант поражают* нево
образимыми странностями. Ето бы, напри
мер*, подумали, что вогь эти стихи—Дер
жавина, а не Тредъяковскаго:
Какъ птица въ мгл* унывна,
Оставлена на зд*
(на кровлгъ),
Иль схохленна, пустынна
Сидяща на гн*зд*.
Въ нощи, въ л*су, въ трущоб*,
Лш стенаньемъ гулъ.
А между тЬмъ это действительно стихи Дер
жавина изъ оды «Сйтованье», начинающейся
стихами:
Услышь, Творецъ, моленье
И вопль моей души!
Но огромная поэма, а не ода «Целеше Саула»
представляетъ собой примерь особенной не
стройности. Она состоитъ болГе, чймъ изъ
400 стиховъ, которые все въ роде следую-
щихъ:
Внимаетъ песнь монархъ: но сила зву-
ковъ, словъ
Такъ отъ него скользить, какъ лучъ отъ
холма
льдяна;
СнЪдаетъ грусть его, мысль черная,
пе
чальна,
П*вецъ то зритъ—и взявъ другихъ строй
голосовъ,
Поетъ ужъ хоромъ вс*мъ, но сонно, по-
лутонно,
Смятенью тартара, душ* смятенной сходно.
К кто бы могь думать, чтобъ за такими сти
хами следовали вотъ каше:
На пустыхъ высотахъ, на зыбяхъ Болай духъ
Искони до в*ковъ въ тихой тьмЪ возносился,
Какъ орелъ надъ яйцомъ, подъ зародышемъ
вкругъ
Тварей всехъ теплотой, такъ крылами гнез
дился.
Огнь, земля и вода, и весь воздухъ въ борьб*
Межъ собой, внутрь и вне, безпрестанно
сражались,
Й лишь жизнь темъ они всемъ являли
вь себе,
Что тамъ стукъ, а тамъ трескъ, а тамъ блескъ
прорывались;
Громъ на громъ въ вышине, гулъ на гулъ
въ глубине,
Какъ катясь, какъ вратясь, даль и близъ
оглушали;
Бездны безднъ, хляби хлябь, колебавъ въ
тишине
Безъ устройствъ естество, ужасъ, мракъ
представляли.
Впрочемъ, эти стихи, прекрасные и сильные,
несмотря на свою грубую отделку, суть един
ственный сазисъ въ песчаной пустыне этой
поэмы.
Ода «Богъ» считалась лучшей не только
изъ одъ духовнаго и нравственнаго содер-
жашя, но и вообще лучшей изъ всехъ одъ
Державина. Самъ поэтъ быдъ такого же
мненш. Еакимъ мистическимъ уважетемъ
пользовалась въ старину эта ода, можетъ слу
жить доказательствомъ нелепая сказка, ко
торую каждый изъ насъ сдышадъ въ дет
стве, будто ода «Богъ» переведена даже на
китайешй языкъ и, вышитая шелками на
щите, поставлена надъ кроватью богдыхана.
Ж действительно, это одна изъ замечатель-
нейшихъ одъ Державина, хотя у него есть
много одъ и высшаго сравнительно съ ней.
достоинства.
Изъ одъ Державина нравственно-фило-
софскаго содержания особенно замечательны
сатирически* оды— «Вельможа» и «На счастье».
При разсматриваши первой должно забыть
эстетически* требованш нашего времени и
смотреть на нее, какъ на произведете с в о-
е г о времени; тогда эта ода будетъ пре-
краснымъ произведешемъ, несмотря на ея
риторичесше пршмы. Первый восемь строфъ.
просто превосходны, особенно вотъ эти:
Кумиръ, поставленный въ позоръ,
Несмысленную чернь шгЬняетъ;
Но коль художниковъ въ немъ взоръ
Прямыхъ красотъ не ощущаетъ:
Се образъ ложныя молвы,
Се глыба грязи позлащенной!
И вы безъ благости душевной
Не вс* ль, вельможи, таковы?
Не перлы персюе на васъ
И не бразильски зв’Ьзды—ясны:
Для возлюбившихъ правду глазъ
Лишь доброд*тели прекрасны,—
Он* суть смертныхъ похвала.
Калигула, твой конь въ сенат*
Не могь шять, сшя въ злат*:
Сшютъ добрыя д*ла!
Оселъ всегда останется осломъ„
Хотя осыпь его зв*здами:
Гд* должно д*йствовать умомъ,
Онъ только хлопаетъ ушами.
О, тщетно счастш рука,
Против* естественнаго чина,
Безумца рядитъ въ господина,
Или въ шумиху дурака.
Какихъ ни вымышляй пружинь,.
Чтобъ мужу бую умудриться,
Не
можно BfeKb носить личинъ,
И истина должна открыться.
Когда не свергъ въ бояхъ, въ судахъг
Въ сов'Ьтахъ царскихъ сопостатовъ:
Всякъ думаетъ, что я Чупятовъ
Въ мароккскихъ лентахъ и зв*здахъ.
Оставя скипетръ, тронъ, чертогъ,
Вывъ странникомъ въ пыли и въ пот*у
ВеликШ Петръ, какъ н*ю.й
Вогь,
Блисталъ величествомъ въ работ*:
Почтенъ и въ рубищ* герой!
Екатерина въ низкой дол*,