422 / 734
«У
I. КРИТИЧЕСКИ СТАТЬИ.
70
уже по тому одному, что она была сатири
ческой, не могла быть риторической. Ее
только при Кантемире, но и гораздо спустя
после него, русская литература могла,
•если бъ поняла свое положете, смеяться и
осиливать, а между тймъ она больше вос
торгалась и надувалась. Впрочемъ, действи
тельность - таки взяла свое, — и русская
литература какъ-то, сама собой, безсозна-
тельно, разделилась на сатирическую и
риторическую. Значительная часть еочн-
нешй Сумарокова въ сатирическомъ ро
д е ,— и, несмотря на- тупость и аляпова
тость сатирической музы этого неутомимаго
писателя, стремившагося къ всеобъемле-
мости и ничего не обвявшаго, его нападки
на подъячихъ не были безполезны; если
онй не исправляли нравовъ. зато поддер
живали въ обществе еознаше, что порокъ
есть все-таки порокъ, хотя бы онъ былъ
и неизбежнымъ зломъ. Следовательно, бла
годаря, можетъ быть, заслуге одной только
литературы, у насъ зло не смело назы
ваться добромъ, а лихоимство и казнокрад
ство не титуловались благонамеренностью,
какъ это всегда водилось и теперь водится,
напрпмеръ, въ Китае. И могло ли это
быть у насъ иначе, если сатирическое на
правлена со временъ Кантемира сделалось
живой струей всей русской литературы?
Не говоря уже о Фонвизине, нотораго пре
восходный талантъ былъ по преимуществу
сатиричесшй, — самъ Державинъ, который
по духу своего времени риторическую пре-
выопренноеть считалъ за-одно съ иоэзшй,—
заплатили большую дань сатире. И еще
далеко не успелъ блестяшдй лирикъ века
Екатерины допеть свонхъ громозвучныхъ
одъ, какъ .явился на Руси национальный
баснописецъ — Крыловъ. Это сатирическое
направлен^, столь важное и благодетельное,
столь живое и действительное для обще
ства, въ которомъ такъ странно боролась
прививная европейская форма съ азштской
сущностью родной старины,—это с а т и р и
ч е с к о е направлена никогда не прекра
щалось въ русской литературе, но только
переродилось въ ю м о р и с т и ч е с к о е , какъ
более глубокое въ психологическомъ отно-
шенш и болйе родственное художественному
характеру новейшей русской поэзш. ,
Говоря о Кантемире, нйтъ нужды рас
пространяться въ бюграфкчеекихъ подроб-
ностяхъ; но не мешаетъ взглянуть бегло
па жизнь Кантемира въ ея связи съ ли
тературой. Есть на русскомъ языке ста
ринная книжица, изданная Новиковымъ въ
1783 году, подъ титуломъ: «Исторш о жизни
и делахъ молдавскаго господаря князя Кон
стантина Кантемира, сочиненная Санктпе-
тербургской Академш Паукъ докойнымъ про-
фессоромъ Бееромъ, съ росмйскимъ пере-
водомъ и съ приложешемъ родословной
князей Кантемировъ.» Въ этой книжице
сказано, что Кантемиры свой родъ произ
в о д я т отъ крымскихъ татаръ, и доказано
кстати, что въ этомъ обстоятельстве для
Кавтемировъ ветъ ничего унизительнаго, *
потому что «знатностью, породы, . каковую
предки наши или на прямой добродетели,
или на неякой мнимой славе въ своемъ
утвердили потомстве татары намъ не токмо
ни мало не уступаютъ, но еще гораздо
больше, нежели мы, благородствомъ зна-
менитейшихъ мужей превозносятся: ибо
нйтъ у нихъ ни единаго таковаго важнаго
и храбраго дела, за которое подлой или
простолюдинъ могъ бы когда-нибудь при-
чтенъ быть въ число мурзъ.» После такого
поистине татарскаго воззренш на несо
мненность родовой знаменитости князей
Кантемировъ наивная книжица неоспоримо
доказываете, что Кантемиры происходить .
по прямой лиши отъ Тамерлана, что видно
изъ самаго нхъ имени: К а н ъ - Т и м у р ъ ,
т. е. родственникъ Тимура. Но для русской
литературы все равно, отъ Тамерлана или,
еще древнее—отъ Адама произошелъ сати-
рикъ Кавтемиръ. Для нея довольно знать, что
онъ былъ сынъ молдавскаго господаря Ди-
митрш Кантемира, столь известнаго въ исто-
рш Петра Великаго по турецкой войне, кон
чившейся миромъ при Пруте. Князь Ди-
митр!й былъ человбкъ ученый; съ особен-
нымъ удовольствшмъ занимался онъ исто-
р!ей, «былъ весьма искусенъ въ филоеофш
и математике и имелъ знаше въ архитек
туре»; былъ членомъ Берлинской Академш;
говорилъ по-турецки, по-персидски, по-гре
чески, по-латыни, по-итальянски, по-русски,
по-молдавски, порядочно зналъ фраяцуз-
сюй языкъ и оставили. после себя
не
сколько сочинешй на латинскомъ, грече-
скомъ, молдавскомъ и русскомъ языкахъ.
Изъ нихъ «Система Мухаммеданскаго За
кона», по повеленш Петра Великаго, напе
чатана въ Петербурге въ 1722 году. Очень
естественно, что у такого отца дети были
людьми учеными и образованными.
Антшхъ былъ четвертымъ сыномъ князя
Димитрш и родился въ Константинополе
1708 года сентября 10. Такъ какъ отецъ
скоро заметилъ въ немъ отличныя даро-
ванш, то и придожилъ особенное стараше
о его воспитанш преимущественно передъ
всеми другими своими сыновьями. Сначала
Антюхъ воспитывался въ Харькове, потомъ
въ Москве, наконецъ, въ Петербурге. Везде
пользовался онъ уроками лучшихъ въ то
время преподавателей. Не желая ни на ми
нуту спустить глазъ своихъ съ любимаго
сына, князь Димитртй’ взялъ Антюха съ со-