503 / 734
■/Ы
СОЧИНЕНЫ В. Г. ВБЛИНСКАГО.
ствителъности, чтобы тяжкимъ трудомь и
скучными хлопотами въ чуждой ему сфере
способствовать матершльному благосостоя-
шю своего семейства? Но, увы! удивляться
этому презр'Ъипо и этой ненависти безъ
причины—значить не знать людей. Сойди
тесь съ пьяницей, сами оставаясь трезвымъ
человйкомъ: онъ не взлюбитъ васъ. Неряха
никогда не простить вамъ опрятности,
низкопоклонники — благородной гордости,
негодяй — честности. Но еще болйе неве
жество не простить вамъ ума и стремдешя
къ образованности. Н какъ простить! Не
желая оскорблять его, будучи съ ними
ласковы и обязательны, вы все-таки уни
жаете его вашими достоинствомъ, вы —
живой упреки ему! И если это невежество
—пожилой, почтенный человеки, ничего
неум'Ьюпцй делать, а вы—юноша, который
и въ житейскихъ делахъ превосходить его
способностью и соображеншмъ, тогда онъ
лютый, непримиримый враги ваши. Онъ
воспользуется вашими услугами, выжметъ
васъ насухо, какъ апельсинъ, а потоми
растопчетъ ногами и выбросить за окно,
видя, что вы уже больше не нужны ему...
Слухи о самородномъ таланте Кольцова
дошелъ до одного молодого человека, одного
изъ чехи замечательныхъ людей, которые
ие всегда бываютъ известны обществу, но
благоговейные и таинственные слухи о ко-
торыхъ переходить иногда и въ общество
изъ теснаго кружка близкихъ къ ними лю
дей. Это были Станкевичи, сынъ воронеж-
скаго помещика, бывпнй въ то время въ
Московскомь университете и прйзжавиий
на каникулы въ свою деревню, а оттуда
иногда и въ Воронежъ. Станкевичи позна
комился съ Кольцовыми, прочелъ его опыты
и одобрили ихъ. Въ 1831 году Кольцовъ,
по делами отца своего, пргЬхалъ въ Москву
и черезъ Станкевича пршбрйлъ тамъ не
сколько новыхъ знак >мствъ, виосл'Ьдстши
довольно важныхъ для него. Въ это время
двй или три пьески его были напечатаны
съ его именемъ въ одномъ, впрочемъ, до
вольно плохомъ московскомь журнале. Для
Кольцова, не смйвшаго верить въ свой та
ланта, это было лестно и прштно. Вяослед-
ствш Станкевичи предложили ему на свой
счета издать его стихотворенья. Это наме
ренье было выполнено въ 1835 году. Изъ
довольно увесистой и толстой те гради Стан
кевичи выбрали 18 пьесъ, показавшихся
ему лучшими, и напечатали ихъ въ ма
ленькой опрятной книжке, которая доставила
Кольцову большую известность въ литера-
турномъ мфЪ. Правда, тутъ больше всего
действовало волшебное словцо п о э т ъ-
с а м о у ч к а , п о э т ъ - п р а с о л ъ , — и будь
эти 18 стихотворений изданы какъ произ-
веденш человека хотя .бы и крестьянскаго
звашя по рождение, но кончившаго курсъ
въ университете и уже едужившаго чи-
новникомъ въ департаменте, — на нихъ не
обратили бы такого вниманш. Но надо
и то сказать, что въ этой книжке видно
было больше обещате въ будущемъ силь-
наго таланта, нежели сильный таланта въ
настояшемъ.
1836-й годи были эпохой въ жизни Коль
цова. По делами отца своего онъ долженъ
были побывать въ Москве и Петербурге и
пробыть довольно долгое время въ обйихъ
столицахъ. Въ Москве онъ коротко сбли
зился съ одними молодыми литерагоромъ,.
съ которыми познакомился еще въ первый
пртЬздъ свой въ Москву. Новый прштель
познакомили его со многими московскими
литераторами. Эти знакомства обогатили его
книгами, потому что почти каждый днтера-
торъ спешили дарить его своими сочике-
ншми и издан-шми. Такими образомъ библю-
тека его въ короткое время значительно-
умножилась. Что же касается до чести зна
комства со всеми литературными знамени
тостями, большими и малыми, — то нельзя
сказать, чтобы Кольцовъ добивался ея пли
слишкомъ дорожилъ ею. Съ одной стороны,,
онъ были скроменъ и робокъ, а съ другой—
въ немъ сильно было чувство своего достеин-
ства, и потому онъ не любилъ быть на вы
ставке. По чувству деликатности и благо
дарности онъ позволяли принимавшими въ
немъ учаетш людями развозить его по ли-:
тературнымъ знаменитостями, но ягралъ
тутъ более пассивную, нежели деятельную
роль. Онъ никакъ не могъ убедиться, чтобы
онъ, по своими достоинствами, имели право
на вниманш чуждыхъ ему людей. Предста
вляться кому бы то ни было въ качестве,
т а л а н т а Или литературной редкости ему
было и неловко, и больно. При томъ же Коль
цовъ были очень проницателенъ и имели,
много такту: онъ очень хорошо понимали и
видели, что одни принимали его, какъ ди
ковинку, смотрели на него, какъ смотрятъ-
па заморскаго зверя, на великана, на кар
лика; что друпе, снисходя до равенства въ
обращеши съ ними, были въ восторге отъ
своей просвещенной готовности уважать та
ланта даже и въ мещанине; и что только
слишкомъ немногие протягивали ему руку
съ учаетшмъ и искренностью. Некоторые
смотрели на него съ чувствомъ своего до
стоинства и говорили съ ними тономъ по
кровительства, а некоторые только изъ
веж
ливости не оборачивались къ нему спиной^
Все это онъ очень хорошо видЬдъ и пони-
малъ. Одияъ знаменитый моековешй лите-
раторъ обошелся съ ними очень сухо, хотя
и вежливо; потомъ, встретившись съ модо-
тч