687 / 734
599
п и с
Ь
М
А.
600
ко забываетъ васъ, что не зависите отъ васъ
въ разсужденш содержатя и свободенъ отъ
вашего влшшя теми разстояншмъ, которое раз
деляете его съ вами. Однимъ словомъ: вы по
читаете меня мальчишкой, который вышелъ изъ
училища и, встретившись на,улице съ своимъ
прежнимъ учителемъ, дразнить его языкомъ,
зная, что онъ не можете уже высечь его роз
гами. Поверьте, что сыне ваше заслуживаете
лучшаго о себе мнетя, нежели какое вы о немъ
имеете. Где бы я ни жилъ, чемъ бы я ни былъ,
я всегда буду почитать священнейшею обязан
ностью быть добрымъ сыномъ, любить и уважать
своихъ родителей и признавать надъ собою ихъ
власть, которая есть важнее, законнее и свя
щеннее всехъ “властей въ мще. Я не хочу фи
лософски наследовать, есть ли любовь и увя
жете къ родителямъ чувство, внушенное при
родою, или оно есть следствш внушенныхъ съ
младенчества правиле, или что-нибудь другое.
Я снособенъ питать это чувство, почитаю его
святымъ, возвышенными: этого для меня до
вольно. Вы... не должны подозревать меня въ
низости чувствъ и подлости образа мыслей.
■Опять повторяю вамъ, что я не мальчишка, ко-
тораго должно сечь, чтобы заставить хорошо
вести себя, не грубый мужикъ, котораго должно
бить дубиною, чтобы заставить что-нибудь по
чувствовать. Вы, маменька, просили -Лукерыо
■Савельевну обругать меня вашими именемъ:
радуйтесь и веселитесь! Она съ дипломатиче
скою точностью повторила мне ваши
ласковыя
и
благородный
слова. Я не хочу говорить вамъ
о
неприличности
этихъ словъ, о крайнемъ
не-
■благородствп
и
низости
выражетй; замечу
только мимоходомъ, что это уже слишкомъ,
слишкомъ... Но мне уже не привыкать къ по
добными поступками со стороны моихъ роди
телей... Не хочу договаривать: можетъ быть, и
«ами поймете...“
Москва. 3-е марта 1831 г. 1).
„...Вы уже знаете, — какими горестнымъ
собы тии ознаменовалась моя попытка напе
чатать первое произведете пера моего. Это со-
бьте для меня темъ горестнее, теми убШствен-
нее, что я черезъ него слишкомъ, слишкомъ
многаго лишился. Смело могу сказать, что мое
произведете было бы расхвачено въ месяцъ и
доставило бы мне, по крайней мере, тысячи
шесть. Сами посудите: чего бы въ такомъ слу
чае стоило мне пожертвовать какихъ-нибудь
триста или много-много шестьсотъ рублей иа
то, чтобы вырваться изъ пакостной, проклятой
бурсы..... .Въ надежде вырваться изъ нея я по
лагали все счастье моей жизни, на ней основы
вали все здаше моего настоящаго и будущаго
благополучии Уже эта сладостная надежда ис
полнялась,—но судьба улыбнулась насмешли
во—и ея не стало!...“
Москва. 21-е мая 1832 г. 2).
8. „Давно уже не писали я къ вамъ-, не
знаю, въ хорошую ли или въ дурную сторону
толкуете вы мое молчате. Какъ бы то ни было,
но на этотъ разъ я желали бы не уметь ни
читать, ни писать, ни даже чувствовать, пони
мать и жить! Каковыми вамъ кажется это всту-
плете? Но погодите, не торопитесь: это еще цве
тики, а вотъ скоро попотчую васъ и плодами...
Не радостны были все мои письма съ самаго
проклятаго холернаго года; но теперь я не могу
безъ ужаса и подумать о томи ударе, которыми
готовлюсь поразить васъ, мою мать...
„Девять месяцевъ таилъ я отъ васъ свое
несчасие, обманывали всехъ чембарскихъ, быв-
шихъ въ Москве, лгалъ и лицемерили, скрепя
сердце... но теперь не могу более. Ведь когда-
нибудь надобно же узнать вамъ. Можетъ даже
быть, что вы уже знаете, можете быть, вамъ
сообщено это съ преувеличетями, а вы—жен
щина и мать... Чего не надумаетесь вы? При
одной мысли объ этомъ сердце мое обливается
кровью. Я потому такъ долго молчали, что еще
надеялся хотя сколько-нибудь поправить свои
обстоятельства, чтобы вы могли узнать объ
этомъ хладнокровнее... Я не щадилъ себя,
употребляли все усшпя къ достиженью своей
цели, ничего не упускали, хватался за каждую
соломинку и, претерпевая неудачи, не унывали
и ие приходили въ отчаяше—для васъ, только
для васъ. Я всегда живо помнили и хорошо
понимали мои къ вамъ отношенш и обязанности,
терпели все, боролся съ обстоятельствами, сколь
ко доставало силъ, трудился и, кажется, не безъ
успеха. Вотъ въ чемъ дело. Вы знаете, что
проходить уже четвертый годъ, какъ я посту
пили въ университета; вы, можете быть, счи
таете по пальцами месяцы,недели, дни, часы,
минуты, насъ разделяюпце; думаете съ восхи-
щетемъ о томъ времени, о той блаженной ми
нуте, когда, нежданый и незваный, я, какъ
снегъ на голову, упаду въ объятая семейства
кандидатами, или, по крайней мере, действи
тельными студентами!.. Мечта очаровательная!
И меня обольщала она некогда! Ну, увы! въ
сентябре исполнится годъ, какъ я
выключена
изъ университета!!!...
Предчувствую, что это
будете Еамъ стоить большихъ слези, тоски и
даже отчаянш,—и это-то самое меня и сокру
шаете... Но, маменька, все-таки умоляю васъ
не отчаиваться и не убивать себя безплодною
горестью. Есть счастье и въ несчастаи, есть уте
шете и въ горести, есть благо и въ самомъ
зле. Я виделъ людей въ тысячу-тысячъ разъ
несчастнее себя и потому смеюсь надъ своимъ
несчастаемъ...
„Теперь въ короткихъ словахъ разскажу
вамъ мою печальную исторш. Вышедши изъ
больницы, я просили Голохвастова, чтобы онъ,
изъ уважешя къ моей долговременной болезни,
позволили мне въ конце августа или въ на
чале сентября (1831 г.) держать особенный
экзаменъ. Онъ, хотя и не обещали исполнить
моей просьбы, но и не отказали, а сказали:
„хорошо, посмотримъ“. Я остался въ надежде,
и съ половины мая до самаго сентября, не
смотря на чрезвычайно худое состоите моего
здоровья, работали и трудился, какъ чортъ,
готовясь къ экзамену. Но экзамена не дали, а
вместо его уведомили меня о всемилостив'Ьй-
шемъ увольненш отъ университета...
„Я не буду говорить вамъ о причинахъ мо
его выключенш изъ университета: отчасти соб
ственные промахи и нераденш, а более всего
долговременная болезнь и подлость одного
толстаго превосходительства. Ныне времена
мудреный и тяжблыя: подобныя происшествш
очень не редки“...
1) Рус. Стар. 1876 г. I. Стр. 80.
2) Рус. Стар 1876 г. I. Стр. 85—87. ^Письмо къ матери.^!