718 / 734
661
IV.
П Р И
Л
О Ж Е Н I Е.
662
софы, моя религы, мое откровеше во всемъ,
что касается Россш. Это примерь для вели-
кихъ и малыхъ, которые хотятъ что-нибудь
делать, быть ч'Ьмъ-нибудь полезными. Везъ
непосредственнаго элемента все гнило, абстракт
но и безжизненно, такъ же какъ при одной не
посредственности все дико и нелепо. Но что жъ
я разоврался? Ведь, вы и сами то же думаете,
или по крайней мере, чувствуете, можетъ быть,
наперекоръ тому, что думаете.
Ну-съ, теперь о житейскихъ делахъ. Во-
первыхъ, вы не дали мне ответа на мой во-
просъ: хотите ли вы, по примеру прошлаго го
да, составить обзоръ литературной деятельно
сти за 1847 годъ по части русской исторш?
Знаю, какъ скучно писать несколько разъ объ
одномъ и томъ же, а потому и не настаиваю.
Но, ведь, это можно сделать покороче, лишь
бы видно было, что говорить человекъ, знако
мый съ деломъ. Какъ вы думаете? Если со
гласитесь, то не откладывайте вдаль, и во вся-
комъ случае, не замедлите прислать мне ваше
да или нетъ. Милютина зовутъ Владимфомъ
Александровичемъ. Его адресъ: на Владимф-
ской, въ доме Фридрихса, квартира № 54.
Насчетъ вашего зловреднаго и опаснаго
для „Современника“ участья въ „Отечествен-
ныхъ Запискахъ“ отвечу всемъ вамъ заразъ.
Я очень жалею, что потерялъ напрасно трудъ
и время на длинное письмо къ Боткину и безъ
пользы оскорбилъ людей, которыхъ люблю и
уважаю. Дело вотъ въ чемъ: вы обещали
статьи Краевскому, потому что, во-1-хъ, не ви
дели въ этомъ вреда для „Современника“, во-
2-хъ, потому что два журнала съ одинаково-
хорошимъ направлешемъ лучше одного. Это
ваше мнете, и вы совершенно правы. Что ка
сается насъ, мы думаемъ иначе. По нашему
.убежденно,журналъ,издаваемый(Краевскимъ)..
не можетъ иметь никакого направлены, ни хо-
рошаго, ни дурнаго; а если „Отечественный За
писки“ доселе имеютъ направлены, и еще хо
рошее, это потому, что оне еще не успели про
стыть отъ жаркой топки, вы знаете кемъ сде
ланной, а потомъ еще отъ разныхъ случайно
стей, изъ которыхъ главная—учаспе Дудыш-
кина. Но уже, несмотря на то, противоре
чий, путаницы, промаховъ—довольно; погодите
немного—то ли еще будетъ, несмотря на ваше
учаспе. Вспомните мое слово, если въ буду-
щемъ году не появится тамъ такихъ статей и
мнешй, которыя лучше всехъ моихъ доводовъ
охладятъ ваше учаспе къ этому журналу. Да
лее, мы убеждены, что у насъ два журнала
съ одинаковымъ направлешемъ существовать
не могутъ: одинъ долженъ жить на счетъ дру
гого или оба чахнуть. Если, несмотря на ва
шу помощь „Отечественнымъ Занискамъ“, под
писка на „Современникъ“ окажется хорошею,
.это будетъ несомненнымъ признакомъ падены
. „Отечественныхъ Записокъ“. Но мы, благода
ря вамъ, ожидаемъ противнаго. Тогда я въ
особенности буду иметь причины быть вамъ
благодарнымъ. Вотъ наше мнете. Вы стоите
на своемъ, мы—на своемъ. Ссориться, стало
быть, не изъ чего. Пиша мое письмо, я ожи-
далъ отъ васъ всякаго ответа, кроме того, ка
кой вы дали. Если бъ я это предвидели, вме
сто яростнаго и длиннаго письма, написалъ бы
вамъ три-четыре спокойныхъ строки. И потому
я беру назадъ мое письмо и раскаиваюсь пе-
редъ вами въ его написаны.
Что же касается статьи Аеанасьева вы,
милый мой Кавелинъ, вовсе не такъ, какъ бы
следовало, меня поняли. Это место моего пись
ма, взятое отдельно, действительно для васъ
оскорбительно, а мне мало делаетъ чести. Ес
ли вы взглянете на него съ главной точки
зренш
всего письма,
вы увидите, что тутъ для
васъ ничего нетъ обиднаго. Исключительное
учаспе москвичей въ „Современнике“ мы по
нимали какъ главную силу нашего журнала,
и основываясь на ней, начали действовать ши
роко и размашисто, въ надежде будущихъ
благъ. Оттого первый годъ принесъ убытокъ.
Знай мы заранее, что вы поддержите Краев-
скаго въ тяжелую для насъ годину, мы повели
бы дело иначе, поскромнее, т.-е. платили бы
хорошш деньги только немногимъ, а всемъ
остальнымъ поумереннее; тогда расходъ не
превзошелъ бы прихода.
Я
совершенно согла-
сенъ съ вами насчетъ достоинствъ статьи Аеа
насьева, но более какъ статьи ученой, нежели
журнальной. Считая васъ исключительно на
шими сотрудниками, мы и не думали видеть
въ 150 р. за листъ непомерно большой цены
за эту статью; но теперь—другое дело: теперь
мы имеемъ причины горько жалеть и о томъ,
что, вместо обещанныхъ 250 листовъ, дали
400, а, ведь, это сделано не по вашему же
совету. Поняли ли вы теперь смыслъ моихъ
словъ по поводу статьи Аеанасьева? Если нетъ,
то вашу руку, извините меня, и забудемъ объ
этомъ такъ, какъ будто бы я вовсе не писалъ,
а вы не читали моего письма.
Что касается статей IФролова, еще пре
жде этой исторш, лишь только я пргбхалъ и
узналъ о его безконечномъ Гумбольдте, какъ
содрогнулся и сказалъ Некрасову: это зачемъ
вы печатаете?—„Да что жъ такое, онъ хорошъ
съ Грановскимъ, почему жъ не напечатать?“—от-
вечалъ мне Некрасовъ. Фроловъ человекъ ум
ный, но умъ его пораженъ хроническою бо
лезнью—не то насморкомъ, не то запоромъ.
Т а т е сотрудники—гибель для журнала. Но я,
все-таки, не понимаю, чемъ я обиделъ Гранов-
скаго, сказавши, что, изъ желаны сделать ему
прытное, мы сделали то, чтобы онъ на насъ
вовсе не надеялся, если бъ мы этого не сдела
ли, темъ более, что онъ насъ и не просилъ
объ этомъ. Впрочемъ, чортъ знаетъ, можетъ
быть, я какъ-нибудь неуклюже выразился; въ
такомъ случае, опять прошу извинить меня и
дружески забыть все это.
Къ В. П. Боткину я не пишу по причине
слуховъ о его скоромъ прибытш въ Питеръ:
боюсь, что мое письмо его не застанетъ въ
Москве.
Вамъ, милый мой юноша, понравилось то,
что Самаринъ говорить о народе: перечтите-ка
да переведите эти фразы на простыя поняты,
такъ и увидите, что это целикомъ взятыя у
французскихъ сощалистовъ и плохо понятия
поняты о народе, абстрактно примененный къ
нашему народу. Если бъ объ этомъ можно было
писать, не рискуя впасть въ тонъ доноса, я бы
потешился надъ нимъ за эту страницу. По
весть „Антонъ“—прекрасна, хотя и не боже-,
ственна, какъ вы говорите. Читать ее—пытка:
точно присутствуешь при экзекуцш.
Позвольте побранить васъ за неаккурат
ность. Вашею статьей (второю) о книге Соловь
ева вы поставили насъ въ затруднитель
ное положены: 12 № долженъ раздуться чудо
вищно. Если бы вы неделями двумя раньше
уведомили, что пришлете такую-то статью та
кого-то (приблизительно) размера, тогда изъ
отдела „Словесности“ была бы выкинута ко
медии Охъ, вы, москвичи, вечно поленитесь
во-время сказать нужное словцо!