242-243 / 338
231
Александра Лаухина-Холтобина
ше, какое у нее здоровье, самочувствие, настроение, не претен-
дуя на серьезные обобщения.
О долголетии написано немало книг. Читая их, я давно за-
разилась любовью к долгожителям и даже пробовала писать о
них: о Чеботаревой Анне Яковлевне, прожившей ровно 100 лет,
о Бычковой Марине Федоровне, скончавшейся 106-ти лет от
роду. Разве не интересно знать, что на границе Дагестана и Гру-
зии жила женщина по имени Цурба, возраст которой превышал
160 лет. В нашей Черноземной полосе таких случаев не было, но
по утверждению ученых - геронтологов, запас жизненных сил
человека рассчитан, по меньшей мере, на 150 лет. С глубокой
древности ищут люди средство, которое можно было бы проти-
вопоставить скоротечности жизни, и во все времена они стре-
мились использовать каждое новое достижение науки для раз-
гадки тайн долголетия.
Мне предстояло узнать, есть ли такие тайны у моей соседки
Марии Максимовны. Все - таки девяносто пять тоже внуши-
тельный возраст.
- Здравствуйте, Александра Дмитриевна. Давно Вас не виде-
ла. А Вы изменились, - приветливо встретила меня моя долго-
жительница у порога своей комнаты.
Не очень изменившаяся, энергичная не по годам, с доброй
улыбкой, она выглядит лет на 15-20 моложе.
Усадив меня за стол под красной ажурной скатертью, она со-
общила:
- А у меня в августе юбилей, девяносто пять будет…
Я как говорится, по инерции кинулась было её утешать, мол
и больше бывает, но моя собеседница продолжала:
- Да разве это много? Ворона и та живет больше ста лет, а че-
ловеку можно и больше. До ста мне только пять годков оста-
лось, что ж тут…
Тут я нашла нужным спросить её о здоровье, и Мария Мак-
симовна сказала:
- Как всегда, хорошо. Пока ничего не беспокоит, да я об этом
и не думаю…Некогда мне. Работы много. За курочками ухажи-
ваю, собачку кормлю, в огороде топчусь, а свободное время тра-
чу на вязание.
230
Александра Лаухина-Холтобина
МАТЕРИНСКАЯ ПЕСНЯ
Стыдно… умирать
Человеку ранее ста лет.
Академик И.Ф. Тарханов
Марию Максимовну Дроздову я знаю давно, с тех пор, как
поселилась на одной с нею Обоянской улице. В то время ей бы-
ло около пятидесяти. Жила она со своей многодетной семьей в
небольшом частном доме на два хода, так как через стену про-
живала её заловка. Пятеро детей Марии Максимовны - четыре
сына и дочь, на посторонний взгляд, воспитывались наравне со
всеми соседскими детьми.
Время было нелегкое, послевоенное. Супруги Дроздовы
(муж - Василий Трофимович работал на железнодорожной
станции), как и большинство жителей Обояни, держали под-
собное хозяйство, дети учились в школе, а, получив аттестаты
зрелости, уезжали продолжать образование в другие города.
Наше общение с Марией Максимовной состояло лишь из
привычных коротких приветствий при встрече, если не считать
нередких коротких упоминаний о ней в непременных разгово-
рах между соседями по улице, что в провинции считается при-
нятой нормой.
Как же не сообщить ближайшему соседу, что у Марии Мак-
симовны неожиданное горе: преждевременно погиб родной
брат, затем племянник, а в 1977 г. умер муж, или не порадовать-
ся тому, что дети Марии, один за другим, поступили в институ-
ты, что Дроздовы начали перестраивать дом…
Надо сказать, что такая форма общения нас устраивала и не
мешала с уважением относиться друг к другу.
И только через целых полвека его величество случай свел ме-
ня с семьей Дроздовых поближе. По старому обычаю, я услы-
шала от знакомых, что приближается 95-летний юбилей Марии
Максимовны. Мне вдруг захотелось увидеть эту удивительную
пожилую женщину, с которой я не встречалась долгое время,
чтобы потом рассказать читателям о своих впечатлениях. Девя-
носто пять - ведь это живая летопись Обояни. Безусловно, мно-
гие и без того знают ее биографию, но мне хотелось знать боль-