234-235 / 338
223
Александра Лаухина-Холтобина
ВЕК БАБЫ МАРИНЫ
К теме долголетия люди всегда относились с повышенным
интересом: есть ли в нем секрет.
Еще бы, прожить 100 лет и более удается далеко не каждому.
А вот Бычковой Марине Федоровне, жительнице Обояни в этом
году исполняется 102 года. Как и большинство людей ее возрас-
та, она не знает никаких особых секретов, но если рассказать о
ее долгой жизни, то они непременно откроются, проявятся как
на фотобумаге.
Наши дома стоят рядом, а усадьбы разделяет лишь низень-
кая проволочная изгородь. Она не от соседей, а скорее от ко-
шек, собак и кур, чтобы не топтали грядки. Часто окликнешь
ее через забор, она неторопливо поднимет голову, вглядится,
узнает, оторвется от своих дел и обязательно поддержит разго-
вор. А отвечать баба Марина любит пословицами да поговор-
ками, у нее на них хорошая память.
- Как здоровье, Марина Федоровна? - спрашиваю в первую
очередь.
- А чего раньше умирать? - отвечает вопросом на вопрос, -
Знаю, не бывать калине малиной, да и не надо. Зато она в мо-
роз красна, калина-то.
- Я понимаю это так, что здоровье для ее возраста вполне
нормальное. А закалку она прошла в Сибири, где прожила всю
свою трудовую жизнь. Марина Федоровна была активной уча-
стницей жизни страны от первой до последних пятилеток.
- Как до революции жили, помните? - интересуюсь я.
- А как же? Только вспоминать не хочется. Жили бедно. Рань-
ше ведь как было? Пока дети маленькие - живут с родителями, а
подросли - идите на свои хлеба. Вот четырнадцати лет меня и от-
дали в батрачки к богачу. Батрачила за еду, платили мало, но кое-
как работать не умела. Работа не виновата, что хозяин жаден. Де-
лала все на совесть. После революции стала колхозницей, снача-
ла рядовой, потом бригадиршей. Любила коров доить. У меня их
было 17, понимали меня, как дети. Так приучила, что они знали
свою очередь для дойки и никогда ее не нарушали. Зорька за
Кралей, Краля за Розой, Розка за Маруськой и т.д.
- А как бригадиром стала, тоже все изобретала. Помню, при-
222
Александра Лаухина-Холтобина
вместную жизнь с эвакуированными из других районов, как
любили мы вместе с верховскими ребятишками бегать по ок-
рестным лесам и лугам за цветами, за ягодами да съедобными
травами, успокаивая ими рычание пустых желудков.
Мы знаем, как спасал сельсовет от голода четверых детей
Маруси Панариной, определив их на колхозную кухню, где
варился корм для поросят. Изможденные голые ребятишки
так и сидели на русской печи, свесив на край её лохматые го-
ловки. Ни дать, ни взять - воробьи, ночевавшие в печных тру-
бах. Пока мать побиралась, дети питались вместе с поросята-
ми. Иногда матери продавали последнюю хату, чтобы как-то
продержаться, уберечь детей от голодной смерти. Слава Богу,
мы - то, подростки, в то время детьми уже не считались. Мы
были совершенно взрослыми! И все равно:
Хоть порой было серо и мглисто,
И хоть черен, бывал каравай,
Снится белым-пребелым и чистым
Кружевной и ромашковый край.
В Курске есть единственный в СНГ музей "Юные защитни-
ки Родины", где собраны материалы о детях, участниках Вели-
кой Отечественной войны. Думается, было бы не лишним со-
брать материал о детях, которые были в тылу. Начать со встре-
чи с нашим поколением где-нибудь в ДК и попросить людей
поделиться своими воспоминаниями. Не сомневаюсь, что
журналисты получат богатую информацию для читателей рай-
онки, а Курский музей возможность пополниться новыми
экспонатами. 1992