26 / 186
V
вся эта страна является лишь „наноеомъ рйкъ Французской имперш“; а 12 декабря присоединенъ
былъ Валлисъ, и 18 февраля 1811 г. — герцогство Ольденбургское, княжества Сальмъ и Аренбергъ,
части великаго герцогства Бергъ, части Гановера, недавно уступленнаго 1ерониму вестфальскому
цйлаго вестфальскаго департамента, наконецъ трехъ ганзейскихъ городовъ. Но не вестфальсюя
земли вошли въ составъ трехъ департаментовъ: Верхняго Эмса съ главнымъ городомъ Оснабрюкомъ;
Устья Везера съ Берлиномъ; Устья Эльбы, съ главнымъ городомъ Гамбургомъ и съ Любекомъ въ
числе подпрефектуръ. Три новыхъ департамента образовали „32-й военный округъ“. Наполеонъ не
считалъ нужнымъ оправдывать это упразднен^ государствъ и вольныхъ городовъ какими-либо
серьезными соображешями; онъ дйлалъ все это въ силу сенатскихъ постановлений, подменяя такимъ
обрязомъ международное право и договоры режпмомъ простыхъ декретовъ. Россгя сочла себя за
тронутой двумя изъ этихъ присоединений. Съ одной стороны, Наполеонъ, уже державший гарни-
зонъ въ Данциге и все время грозивший оккупировать шведскую Померагшо, прюбрйталъ теперь—
съ присоединешемъ Любека — господство на томъ самомъ Балтшскомъ морй, где Петръ Великий
стремился обезпечить гегемонио Россш. Съ другой стороны, одинъ изъ обобранныхъ герцоговъ,
Гора Наполеона и Храмъ Славы, воздвигнутый въ окреетноетяхъ 1ены, 7-го ок+ября 1808 г.,
въ честь Александра и Наполеона
наследники Ольденбурга, приходился шурпномъ Александра по женитьбе на любимой сестре Госу
даря, великои княжий Екатерине Павловий. Наполеонъ отправилъ къ своему союзнику Александру
его сестру, у которой отнялъ ея будущую корону.
Французсюе современные историки стараются опровергнуть, чтобы такимъ поступкомъ Напо
леонъ хотйлъ ответить личнымъ оскорблешемъ Александра за ударъ, нанесенный русской политикой
экономическимъ интересамъ Францш. Но допустивъ, что это произошло нечаянно, очевиднымъ
станетъ, что и нарочно нельзя было сильнее задйть личное самолюбш Императора Александра, ко-
тораго соблазняла роль защитника слабыхъ. И когда оскорбляли члена его собственной семьи, ко
торому онъ не могъ помочь, то само собою разумеется, что самъ Императоръ Александръ попадалъ
въ то положеше безнаказанно обиженнаго, въ какомъ онъ привыкъ видйть короля Прусскаго — и
до котораго онъ никогда не разсчитывалъ унизиться. Недаромъ обида герцога Ольденбургскаго
играетъ въ переписке Александра съ Наполеономъ такую выдающуюся роль. Читая, какъ руссюй
Монархъ подрооно и тщательно перечисляетъ права своего дома на Ольденбургъ, чувствуется, что
тутъ идетъ рйчь о его личномъ, кровномъ дйле, и что онъ потому только поминутно къ нему воз
вращается, что трудно было найти лучший формальный предлогъ для разрыва союза. Напо
леонъ затягивалъ переговоры, предлагалъ ничтожное или ненадежное удовлетвореше. Александръ
же разослалъ дворамъ независимой Европы копно со своего подлиннаго протеста. Наполеонъ сдй-
лалъ видъ, что считаетъ этотъ актъ за новый вызовъ.
8