272-273 / 338
261
Александра Лаухина-Холтобина
шлось расстаться по случаю тяжелого ранения Семена, у кото-
рого предполагалась ампутация ноги.
Встретились они не скоро. Семен оказался жив-здоров и с
обеими ногами: выходили, вылечили и поставили на ноги на-
ши медики. И вот друзья стали бывать в гостях друг у друга.
Увидев их вместе, удивилась различию темперамента. Семен
подвижен, энергичен, весел, остер на слово. Сначала Михаил
только поддакивал другу, а потом разговорился сам. Семен
Сивцев, полковой запевала, умел заразить своим весельем да-
же такого молчуна.
В тот вечер мой герой открывался мне в совершенно новом
свете. Оказалось, что он обладал даже зарядом юмора, скры-
тым до поры до времени. Это был мой последний шаг на пути
изучения героя. Очерк "Однополчане" писала с волнением,
чувствуя: есть, что сказать читателю...
Больше всего боялась "Общего выражения лица", когда ге-
рой очерка похож на всех сразу. Потому ищу в человеке наибо-
лее яркие, самобытные черты. Не будет в моих наблюдениях
этого яркого, индивидуального, отличного от того, что есть у
других, о каком очерке может быть речь? Хорошо трудиться -
ну и что же? Большинство людей добросовестно относятся к
своей работе, однако пишем мы не обо всех...
В нашем деле смотреть и видеть - разные понятия. Иной
рабселькор наблюдает за своим героем добрый десяток лет, а
видит далеко не все; часто даже главного, самого интересного
не видит. Потому что не любопытен, не наблюдателен.
Когда герой будущего очерка понятен, дорог и близок тебе,
то и слова о нем хочется найти особенные, выразительные,
теплые. Они уже есть в тебе, только где-то в самом потаенном
уголке. И они непременно придут... Но не бери подряд, а умей
отобрать лучшие.
1977
260
Александра Лаухина-Холтобина
СМОТРЕТЬ И ВИДЕТЬ
Прежде чем использовать свои силы в очерке, я изучила те-
орию этого жанра. И, конечно, внимательно присматривалась
к работам известных очеркистов.
Помню, прочла "Ржаное поле" Бориса Панова и думаю: вот
как научиться бы писать! Автор был потом удостоен премии
Союза журналистов СССР. в этом очерке он выступил в защи-
ту ржи, исчезнувшей с полей Тамбовщины. Безусловно, нам,
рабселькорам, тягаться с "маститыми" журналистами трудно,
но польза от знакомства с их материалами несомненна. Ви-
дишь: автору пришлось изучать целую проблему государствен-
ной важности, встретиться со многими людьми. Из многооб-
разия накопленного материала он отобрал самое главное, са-
мое интересное, преподав его читателю сжато и понятно, как
ясный день.
Где-то вычитала: чтобы написать очерк о человеке, надо хо-
рошо понять своего будущего героя, понять его характер, иде-
алы, образ мышления, привычки, отношения к окружающему,
к обязанностям и правам гражданина... Внешне, даже брос-
кие, впечатления, биографические данные, даже если они
весьма внушительны, никак этого заменить не могут.
Однажды задумала написать очерк о соседе-фронтовике.
Наше знакомство с ним и его семьей длится более двадцати
лет. Из-за удивительной скромности Михаила Степановича
долго не знала, что он воевал, думала: не дошел до призывно-
го возраста в войну. Оказывается, в момент призыва ему не
было и семнадцати. В наше время это еще дети, а тогда... Вер-
нулся домой этот "мальчик" с медалью "За отвагу".
На моих глазах кончил техникум, женился, растил двух сы-
новей, добросовестно трудился на кране, ходил в передовиках.
Но уж больно он молчалив: слова не вытянешь. Медленно,
очень медленно накапливала детали для будущего очерка.
Чувствовала: чего-то не хватает. Впору отказаться от замысла.
В семье Михаила Степановича иногда говорили о его фрон-
товой дружбе с земляком из дальнего села Семеном Сивце-
вым. От призывного пункта до самой Германии прошагали
они вместе, все деля пополам. Лишь под Штеттином при-