177 / 186
дарный характеръ, поражаютъ своею смелостью. „Все взоры небольшого, тихо уходящаго отъ
русскихъ отряда, говорить Фезензакъ, обращены были на маршала Нея, не проявлявшаго ни безпо-
койства, ни нерешительности; но никто не сзгЬлъ разспрашивать его. Офицеру своего штаба Ней
лишь сказалъ:—„Дело не ладно“.—„Что же вы предпримете?“ — спросилъ офицеръ. „Перейдемъ
черезъ Днепръ“.—„Где дорога?“—„Найдемъ“,—ответить Ней.—„А если река еще не замерзла?“—
„Замерзнетъ“,—уверенно сказалъ Ней, и точно вышло такъ, какъ онъ говорить“. Отрядъ его на-
шелъ хромого мужика, который ихъ провелъ. Ледъ едва сдерживалъ людей, но большинство пере
бралось за Днепръ, побросавши решительно все. Казаки, напавпйе на слГдъ ушедшаго Нея, стали
на другой день его преследовать, но онъ, то берегомъ, то лесомъ, безпрерывио сражаясь, добрался
наконецъ черезъ двое сутокъ до Орши.
Наполеонъ, узнавъ, что Ней явился, радостно, говорятъ, воскликнулъ:—„У меня 200 миллю-
новъ въ тгольершскихъ погребахъ—я ихъ охотно отдалъ бы, чтобы спасти такого человека!“
Бегство Наполеона изъ Роееш. Съ картины Я. Хельминекаго.
Сани, въ которыхъ йхалъ Наполеонъ, хранятся въ музей гор. Могилева.
Генералъ Дюма пишетъ, что, перейдя границу, въ Тумбинске, когда онъ пилъ кофе въ
трактире, вошелъ въ комнату человекъ, одетый въ темное пальто: онъ былъ съ длинною бородой,
лицо его было запачкано, казалось, обожжено, покрасневшю глаза блестели. „Вотъ и я. Что же
это, генералъ Дюма, вы меня не узнаете?“—„НЬтъ, кто вы такой?“—„Я—арьергардъ великой армш,
маршалъ Ней“...
Въ бояхъ подъ Краснымъ, какъ говорить историкъ 1812 г., Богдановичъ, французы поте
ряли 6.000 пленными, 45 орудш, 2 знамени, маршальский жезлъ Даву и часть канцелярш Напо
леона. Наши потери достигали всего 700 человекъ.
Каково было итти французской армш, когда 6-го ноября погода совершенно изменилась, и
голубизна неба безследно пропала, какъ разсказываетъ Сеиоръ: „Мокрое платье мерзнетъ, и эта
ледяная оболочка охватываетъ тело, сковываетъ все члены. Сильный резкш в4теръ захватываетъ
дыхаше, которое, выходя изо рта, превращается въ безобразный сосульки на бороде и одежде.
Дрожа всеми членами, люди двигаются еще до техъ поръ, пока етгЬгъ, набравшись подъ подош
вами, не затруднить окончательно ходьбу; тогда, споткнувшись о кусокъ ли дерева, трупъ ли
товарища, они падаютъ, стонутъ, пока сн4гъ не покроетъ ихъ, оставивъ на поверхности лишь
маленький, едва заметный глазу бугорокъ-могилу. Вся дорога усеяна этими крошечными бугор-
127