47 / 76
В гору
ш .
Намычки последние таяли ниткой,
Сбиваясь на вьюшке: рядок на ряды.
И мысли Аксиньи вилися не прытко,
Рисуя последние свежие дни:
— Никита вернулся с войны возмужалым.
На поясе—шашка и черный наган.
Он вместе с рабочими—натиском бравым—
Из Крыма помещиков прочь выгонял.
И вот—на усадьбе, в помещичьем доме,
В палатах, сочилась где кровь из крестьян,
Открылась читальня, в которой законы
Земельные он каждый день раз'яснял.
Читали крестьяне в ней книги, газеты.
Иль в праздник на сходку собрав бедняков
Никита давал по хозяйству советы,
Учил как бороться против кулаков.
Пошли по селу о земле разговоры.
Что день—то на сходе идет руготня.
Никитины-ж речи в конец все раздоры
Разбили, запав в грудь каленей огня...
И вот—на полях, где роняли крестьяне
Пот с кровью за плугом иль с острым серпом
Где жир дармоедский копили дворяне
Все годы с последним проклятым царем,—
Там присланный с города, с черных заводов—
Победные крики над нивой разлив,—
В минувшее' лето все межи загонов
Стер трактор, сгоняя дворы в коллектив...
Там нынешним летом впервые Аксинье
Досталось с подругами легко вздохнуть,
Увидя, как дети их чудомашиной
Жита золотистые со стрекотом жнут...
Сейчас мужики все собрались в читальне
И слушают, видно, Никитин отчет...
А зимняя ночь воем вьюги нахальной
С Аксиньиной пряхой песни поет.
Так в хатах уютных крестьянки и пряхи
Ночь зимнюю делят. Иль сердце открыв,—
Склонившись с иглою над новой рубахой
Былины складают о муках былых...
Л ьго в, у.