85 / 186
доточивъ силы свои, станутъ твердого йогою. Жребий брошенъ, руссше, ретируясь во внутренняя
свои земли, находятъ везде сильныя подкрепления, и нетъ сомнЬтя, что они вступятъ въ битву
лишь тогда, когда выгодность места и времени дастъ имъ уверенность въ успехе.
„Шсколько дней раздача провшнта становится весьма безпорядочной: сухари все вышли,
вина и водки нетъ ни капли, люди питаются одной говядиной отъ скота, отнятаго у жителей
окрестныхъ деревень. Но и мяса надолго не хватить, такъ какъ жители, при нашемъ приближети
разбегаются и уносятъ съ собою все, что только могугь взять, и скрываются въ густыхъ, почти
неприступныхъ лесахъ.
„Солдаты наши оставляютъ свои знамена и расходятся искать пищи; руссше мужики, встречая
ихъ по одиночке или по нескольку человекъ, убиваютъ нашихъ дубьемъ, копьями и ружьями.
„Собранный въ неболыпомъ количестве провшнтъ въ Смоленске отправленъ на возахъ за
армшй, а здесь не остается ни одного фунта муки; уже несколько дней нечего почти есть беднымъ
раненымъ, которыхъ здесь въ госпиталяхъ отъ 6 до 7 тысячъ. Сердце обливается кровью, когда
Французы подъ етЪнами Смоленска 6-го августа 1812 г.
видишь этихъ храбрыхъ вонновъ, валяющихся на соломе и не иыеющихъ подъ головою ничего,
кроме мертвыхъ те.лъ своихъ товарищей. Кто изъ ннхъ въ состояши говорить, тотъ просить
только о куске хлеба или о тряпке, или корпит, чтобы перевязать раны; но ничего этого нетъ.
Нововыдуманныя лазаретныя фуры, еще за 50 миль отсюда, даже те фуры, на которыхъ уложены
самые необходимые предметы, не успеваютъ за армшй, которая нигде не останавливается и идетъ
впередъ ускореннымъ маршемъ.
„Прежде, бывало, ни одинъ генералъ не вступалъ въ сражеше, не имЬя при себе лазаретныхъ
фуръ, а теперь все иначе; кровопролитнъйнпя сраженш начинаютъ, когда угодно; и горе раненымъ,
зачфмъ они не дали убить себя? Несчастные отдали бы последнюю рубашку для перевязки ранъ;
теперь у ннхъ нетъ ни лоскутка, и самыя легки! раны делаются смертельными. Но всего более
голодъ губить людей. Мертвыя тела складываютъ въ кучу, тутъ же, подле умирающихъ, на дво-
рахъ и въ садахъ; нетъ ни заступовъ, ни рукъ, чтобы зарыть ихъ въ землю. Они начали уже
гнить; нестерпимая вонь на всехъ улицахъ, она еще более увеличивается отъ городекихъ рвовъ,
где до сихъ поръ навалены большая кучи мертвыхъ телъ, а также множество мертвыхъ лошадей
покрываютъ улицы и окрестности города. Все эти мерзости, при довольно жаркой погоде, сделали
Смоленскъ самымъ несносиымъ местомъ на земномъ шаре“.
А какъ обращались французы съ русскими, о томъ красноречиво говорить „Памятники героямъ
Отечественной войны“, подполковнику Павлу Ивановичу Энгельгардту и коллежскому асессору Семену
- —
59
_________ _