43 / 186
Маршалъ Сультъ.
результате о крепости „надо было разснрашивать, где
она; лиши оной даже не были означены. Все время, за
мечаете Ермоловъ, повидимому, было употреблено, дабы
дать правдоподобы расходами похищенныхъ суммъ“. Раз
умеется, что крепость Динабургъ никакой роли въ кам-
панш не сыграла и была оставлена безъ защиты. Вотъ
каковы были инженеры, но хуже еще оказалось интен
дантство. При отступленш нашей армш пришлось сжечь
или бросить непрштелго запасные магазины. Это послу
жило къ колоссальнымъ злоупотребленымъ: горели мага
зины, въ которыхъ, по всемъ даннымъ, не могло быть ни
одной четверти овса и ни одного пуда сена.
После того какъ рушились все надежды на под
держку поляковъ, съ одной стороны, а съ другой, стало
известно о союзе Наполеона съ Аветрый и Пруссый, въ
главномъ штабе нашей армш царствовалъ полный хаосъ.
Тотъ же историки Богдановичъ говорить: „Въ то время,
когда Наполеонъ готовился вторгнуться въ P oeciio, никто
у насъ не могъ въ точности определить —■ни образа
действш нашихъ армш, ни направлены, по которому
следовало двигаться въ случае отступленш, ни конечнаго пункта, къ коему довелось намъ от
ступать“.
Очень распространено мнете, что „скиоская тактика“ заманиваны французской армш въ
глубь Poccin была решена съ самаго начала, по крайней мйрЬ, съ того момента, когда мы отказа
лись отъ вторженш въ Польшу. Принцъ Евгений, въ седьмомъ томе своихъ записокъ, говорить:
„Les Russes fixaient toujours sans vouloir combattre. Cette retraite semblait le résultat d’un plan pré
médité“ (Pyccine постоянно бежали, не желая сражаться. Это отступлеше, казалось, было результа
тами плана, предрешениаго заранее), т.-е. подтвепждаетъ такое мнете: мало этого, цитируя отдель
ный фразы Императора Александра и Барклая, указываете на то, что планъ таковой былъ соста-
вленъ задолго по войны. Между темъ не было сколько-нибудь удобной позицш, на пространстве
отъ Вильны до Москвы, где бы наша армия не готовилась принять бой. Самъ главнокомандующий
ея, Барклай, неоднократно заявляли о своей готовности и решимости дать сражены Наполеону,
о чемъ заявляли не только публично, что могло бы еще
быть объяснено, какъ средство поднять упавшее настроены
войскъ, но и въ частныхъ своихъ письмахъ делового
характера говорили о томи же. Императоръ же Александръ
даже после того, какъ оборонительная тактика блестяще
оправдалась полными разложенымъ французской армш
все еще находили возможность пенять Барклаю, что онъ
не приняли сражены подъ Смоленскомъ, т.-е. не отступили
отъ оборонительной тактики. Очевидно, что и у того и
у другого или не было полной искренности, когда они
грозили Наполеону заманить его чуть не въ Сибирь, или
не хватало духа привести подобный планъ въ испол
нены. Какъ бы то ни было, это были одни слова, не
имевшш никакого влшшя на действш нашей армш. По
справедливому замечашю А. П. Ермолова, средство от-
ступлешя, единственное въ положены нашемъ, слишкомъ
хорошо истолковано было превосходствомъ силъ iienpi-
ятельскихъ. Но какъ и куда отступать, это остава
лось совершенной загадкой для руководителей русской
армш.
;
Маршалъ Груши,
21