57 / 66
55
—
Но сегодня я почувствовалъ вдругь, что мне нуженъ этотъ
задорный цинизмъ черноволосой красавицы: о! я такъ хотВлъ
отравить себя ядомъ этихъ румяныхъ устъ, изъ-за которыхъ
сверкали перлы зубовъ, холодокъ которыхъ смягчалъ, вероят
но, жгучесть ея поц'Ьлуевъ...
— Вы нынче какой-то взвинченный—да?— говорила она,
сидя въ сЪдле и уверенно затягивая поводья нервно перес
тупающей лошади,— Что это съ вами?
Я потянулся къ ней:—
... Дайте мне сыиье дня!
Черноокую девицу!
Черногриваго коня!
- А! вонъ чего захотели! Да— это освежаетъ...— засмея
лась она и ускакала впередъ...
Пикникъвъ лесу удался на-славу, подъ руководствомъ
черноволосой красавицы. И кулешъ „съ дымкомъ” , прямо
изъ котелка, и яичница съ лукомъ, и чай съ густыми слив
ками, на раскинутыхъ коврахъ, подъ ажурными тенями лишь,—
все это было прекрасно! А потомъ, когда сгустилась ночь,
зажглись костры, и мы прыгали черезъ огонь, пАли хоромъ,
дурачились, бегали взапуски, дразнили наивное Эхо... И
впереди все.хъ этихъ затей стояла гибкая фигура женщины
съ черными, какъ ночь, волосами и призывною негою жгу-
чихъ, мерцающихъ глазъ... Но, странное дело,— чемъ больше
я всматривался и любовался ею, мне становилось тяжелей
и тяжелей на душе...
„Въ самомъ дАле,— думалось мне: — цинизмъ... Но онъ,
ведь, хорошъ въ рубище философа, въ тъни опрокинутой
бочки Дюгена. И тогда— за его спиной чувствуется огромная
ломка, крушеше целаго мфосозерцащя, т. е. целая драма, —
и это способно потрясти и захватить васъ... Или эти сор-
ванныя и смятыя розы во славу Астарты! И опять таки: ошВ
хороши и уместны на голомъ теле в а к х а н к и , дерзюя
груди которой залиты виномъ и дрожать отъ бешенной
страсти... И тогда -это стильно. Это красиво. А въ пест-
рыхъ и безвкусныхъ лоскутьяхъ костюма ХХ-го столВ'Пя и
этотъ цинизмъ, и этотъ „культъ н а с л а жд е н ы в с е это
просто м е щ а н с т в о , т. е. тотъ спутанный с т и л ь пос-
тупковъ и мыслей, который говоритъ объ утраченной выра
зительности ф о р м ы, о потерянной физюномш, черты кото
рой растеряны по пыльнымъ проселочнымъ дорогамъ случай
ной и маленькой жизни. Утративъ „типичность” и „стиль” ,
все это стало просто в у л ь г а р н о . . . О, еслибъ она поняла
это!.,.