21 / 76
17
Е5 гору
Бор. Метько.
Ночью у Сиваша.
Качается плавно
светящий окнами вагон.
Колеса стыки рельс, уверенно считают
И лижет ночь блестящее стекло окон...
Мне веки силой, кто-то закрывает.
Ещеб?!
За длинный, за дорожный день
В какой-то непонятной сутолке матаясь,
Теперь, когда вагон обняла темь,
Так-вот, так-вот на лавку и склоняет.
Уткнувшись в чемоданчик головой
Ритмичной поездною песней убаюкан
Я полусплю.—Вагон гремящим барабаном
Гремит в ушах моих, колесным стуком.
Вдруг бьюсь с размаху головой
о горные какие-то уступы...
В испуге продираю сонны.е глаза
И слышу, что колес чеканенные звуки
Затихли, больше меж собой не говорят.
Проводнику обычный задаю вопрос
—Какая станция?
—„Сиваш! ответил он дверями хлопнув...
Как выстрел слово это пронеслось,—
В мозгу застряло пулей Перекопа.
Один лишь миг
и я гляжу в открытое окно
Глазами ночи мрак гнетущий пробуравя,
И вижу ночь лежит, огромной, сонной головой
И шевелит косматыми бровями.
А юга ночь, гнетуща и черна
И звезды крупные, как пятаки...
Солончаки, солончаки.
На сотни верст одне солончаки,
Прорезав путь меж персиком и солью
Лег перешейка славного рукав.
В ту ночь, быть может, с бессонной головною
Здесь командарм к полкам своим
из штаба проскакал.
— Друзья,—промолвил он братанам—
— Вот в эту самую, вот в эту ночь
Должнц снести, последним грозным ураганом
Снести должны бетонную скалу ту прочь!“
И вот, кошмарной притаились тишиной
В ночи седьмого ноября
В тумане, слышно было,
Ветер выл
И в перешеек с моря мчались волны
С кипящей пеной на гребнях,
Как на удилах взмышленных. кобыл.
болью