18-19 / 338
16
17
Александра Лаухина-Холтобина
Александра Лаухина-Холтобина
Баллада о Киревых
Семья детьми была богата:
На две сестры - четыре брата.
Мать доброй феею была
Отца же - пуля отняла.
Росли ребята на земле
В своем заброшенном селе.
Давал им силу солнца круг,
Подземный ключ питал их дух.
Лечили копна и стога,
Да изумрудные луга.
А налетал житейский шторм -
Их выручал подножный корм.
Серьгибус, щавель, дикий лук,
Анис, баранчик, ягод пук.
Капуста заячья, чеснок.
Да земляники огонек.
Стрижи их звали в высоту,
Цветы дарили красоту,
Росли, как стая голубков.
Глаза у них - от васильков,
От колокольчиков степных,
Да от ромашек золотых.
Растений дикие побеги
Они росли без холи - неги.
Природа мыла их дождем,
Сушила радугою днем.
А звездной ночью, при луне
Мужали рядышком во сне.
Судьба же всех не сберегла,
Уж четверых из них взяла.
Теперь, когда придет черед,
Она последних заберет.
2001
Раздумье
Имена, как звенья связи кровной,
Думаю, о многом говорят.
Звали мою бабушку Прасковьей,
Величали дедушку - Игнат.
Простота их жизненной основы
Мне порой поистине близка
Ведь предпочитаю я садовым
Первозданность дикого цветка.
Я дивлюсь полотнам Эрмитажа
В тишине старинных галерей,
Но картины русского пейзажа
Мне близки, как думы матерей.
В век, когда доступны все орбиты,
Славя интеллекта высоту,
Я ценю врожденные инстинкты:
Человечность, чуткость, доброту.
Как весна нарядна обоянка,
Безупречно модное шитье,
Но залюбовалась я цыганкой,
Самобытной прелестью ее.
А когда танцоры вихрем кружат,
Аммиачный лед изранив сплошь,
Вспоминаю стекла синей лужи
И атлас резиновых подошв.
Отчий край меняется с годами,
Но люблю я /Что таить грехи/,
Чтоб на свадьбах ливенки "страдали",
Распахнув вишневые мехи.
Не Москва мне снится - Подмосковье,
Не асфальт - дороги пыльной след.
Потому что бабушка - Прасковья
И Игнатом был покойный дед.
1976