ÍÀØ ÊÐÀÉ Îò Íåäîïë¸õîâî äî Êàìûøåé Автор-составитель В. В. Бобков Курск, 2025
ББК 63.3(2Рос-4Кус-5Курский)я045 Н 37 Наш край : от Недоплехово до Камышей / автор-составитель В. В. Бобков. – Курск, 2025. – URL: https://katalog.kurskonb.ru/fbd/rf/bobkov/index.html. – Текст : электронный.
~ 4 ~ ÏÐÅÄÈÑËÎÂÈÅ Более тысячи лет возвышается на холме правого берега тихой реки Тускарь город Курск. К северу от города, в шести километрах, есть посёлок Камыши. Это название посёлок получил только в ХХ веке, а история заселения этой местности уходит корнями в глубокую древность. Ещё в XIX веке это поселение называлось деревня Недоплёхова, деревня Виногробль, деревня Ушаково. Самое старое название – деревня Недоплёхова. В Курском крае сохранилось много населённых пунктов, имеющих название производное от фамилии или имени первопоселенца (заимщика) (например, Куркина, Беседина, Брежнева, Ноздрачёва или Козьминка, Михайловка). Позже эти названия будут звучать как село или деревня Куркино, Беседино, и т.п., но первоначально эти поселения назывались с окончанием на «а». Те названия, которые происходят от имени, свидетельствуют о более древнем поселении, когда фамилий ещё было мало или их редко употребляли при общении. Первопоселенцызаимщики Курского края, получившие земли при расширении Московии за пределы Первой засечной черты, обычно были дворянами, сынами боярскими. Были среди них и княжьи дети. Они получали жалование из казны за охрану границ Московского княжества. Эти люди пахали землю и строили свои дома и крепости с ружьём за плечами. Их называли «порубежники». Сейчас назвали бы пограничники. Фамилии Недоплёхова в этих списках нет, как нет её и в других документах XVII века. Это даёт возможность предположить, что люди поселились на этом месте ещё до татаро-монгольского нашествия XIII века. Эта деревня одна из немногих, которой удалось выжить в условиях постоянных набегов кочевников в XIII-XVII веках. Этому способствовало то, что первоначально она располагалась на краю Дикого поля, между густым дубовым лесом и отрогом глубокого оврага, по которому протекала речка Виногробль. Это были естественные преграды для конницы кочевников. После разорения Курских земель и города Курска в XIII веке монголо-татарами жизнь в них замерла на долгие столетия. Земли пустовали и зарастали лесом. Сохранились семейные воспоминания и документы Ревизских сказок, из которых видно, как трудно было в те времена просто сохранить жизнь. Кроме набегов кочевников до середины XIX века население края уничтожалось ещё и разбойниками, свирепствовавшими по всему краю. Первое письменное упоминание о земле на берегах речки Виногробль встречается в 1628 году. Тогда там, после жестокой битвы, одержал одну из своих побед над Крымскими татарами и ногайцами, взяв в плен их предводителей, Иван Антипович Анненков. Он был командиром объединенного отряда сынов боярских и казаков.
~ 5 ~ Большое количество людей под Курском поселилось в конце XVII - XVIII веков в округе села Куркино. С ростом численности населения потребовалось увеличение помола хлеба и механизация других трудоёмких работ. Единственной возможностью использования значительной механической силы были мельницы: ветряные и водяные. Но ветряные были ненадёжны, зависели от погоды. В начале XVIII века в Курском крае стали повсеместно строить водяные мельницы на разных реках и, как необходимое условие их работы, плотины прудов. Строили их богатые дворяне или купцы, имевшие имения на берегах небольших рек. Строительство мельницы и плотины пруда стоило дорого и было под силу только очень состоятельным господам или казне. Имена части строителей плотин и мельниц можно установить по документам, а об остальных можно узнать по наличию на берегах пруда земель богатых людей. Так по документам известно, что самые крупные мельницы на р. Тускарь (Муравлёвская 1756 года и Курская, пожалованная в 1787 году Екатериной II Курскому «Градскому обществу») строились на средства казны по Указу Курской воеводской канцелярии. А вот плотины и мельницы на речке Виногробль в верхнем и среднем течении могли построить только состоятельные господа тех мест. В верхнем течении речки Виногробль это был Михаил Иванович Ушаков (статский советник, председатель палаты уголовного суда Рязанского наместничества, отец будущего героя Бородинского сражения, адъютанта М. И. Кутузова генерала Ивана Михайловича Ушакова). В среднем течении речки Виногробль в середине XVIII в жил только один крупный помещик, потомок одного из заимщиков XVII века Ноздрачёв. В нижнем течении речки Виногробль жили, в основном, однодворцы, мелкие дворяне и крепостные крестьяне. Построить пруд и мельницу им было не по средствам. Во времена царствования Екатерины II будущий адмирал Федор Федорович Ушаков, а тогда капитан, строил корабли под городом Воронежем. Сосну для мачт он закупал на Волге и Каме, а дуб для остова корабля под Курском. Около 1770 года Фёдор Фёдорович купил землю на берегу глубокого оврага как «неудобицу» после вырубки леса (сейчас на этом месте находится посёлок Камыши). Как человек военный, постоянно бывший в разных баталиях, Ф. Ф. Ушаков редко приезжал на свои Курские земли, но, приезжая, он постепенно расширял свои владения, докупая соседние участки. Временный деревянный дом адмирала на берегу Ушаковского пруда находился на месте современного административного здания ЦЧ МИС. Сейчас сохранилась только часть этого дома (старый корпус Курского противотуберкулёзного диспансера), значительная часть парка возле дома и одичавший английский парк на правом берегу реки Тускарь. Землю на берегу Ушаковского пруда адмирал дал в приданое дочери-племяннице. Французы-грабители сожгли временный домик адмирала на берегу Ушаковского пруда.
~ 6 ~ Война 1812 года и земли на берегу Ушаковского пруда соединили в памяти потомков семьи трёх выдающихся людей России конца XVIII середины XIX веков: адмирала Ф. Ф. Ушакова, генерала И.М. Ушакова и графа Я. И. де Санглен. Но и привели к путанице. Так куряне забыли об адмирале Ушакове, но помнили генерала Ушакова. Звание «адмирал» и «генерал» они не различали. В Камышах помнили «барский двор» и «графскую аллею», но забыли, кому принадлежало имение. С 1820 года деревня Недоплёхова именовалась деревня Ушаково. Около 1860 года название деревня Ушаково, по-видимому потому, что Ушаковы продали имение, стала снова именоваться деревня Недоплёхово. А ещё раньше, возможно потому, что семья генерала Ушакова перевела своих крепостных из села Виногробльская плата в деревню Ушаково, её стали называть деревня Виногробль. Около 1882 года жители деревень по берегам Ушаковского пруда, объединившись в Ушаковское общество крестьян, засыпали отрог Ушаковского пруда и деревня Недоплёхова переехала на новое место, туда, где сейчас посёлок Камыши. В ХХ веке новая деревня Недоплёхова стала именоваться посёлок Камыши. Наш посёлок называется Камыши. От куда это название. Восьмидесятые годы, прошлого века, партсобрание ЦЧМИС. Главк требовал, что бы наш посёлок носил название, а его просто называли совхоз или просто МИС. Как рассказывали очевидцы: Уже четыре часа обсуждали и предложения были-Дружный, Весёлый. Всем уже надоело и вот одна из старейших наших земляков, член партии с войны Болмосова Мария Сергеевна предложила: А давайте назовём Камыши. Так и порешили.
~ 7 ~
~ 8 ~
~ 9 ~
~ 10 ~ Люди жили на землях около реки Виногробль с незапамятных времён, ещё до татаро-монгольского нашествия. После периода запустения наших земель первое новое поселение появилось в районе современной Щетинки (около 1710 г.). А в 1730 году в с. Куркино уже была построена первая Никитская деревянная церковь. В 1777 году – в с. Муравлёво – Николаевская, в 1779 году в с. Каменево - церковь Михайловская. Земля, где находится Большой Ушаковский пруд и неприметная речка Виногробль, памятна курянам с начала ХVII века. Здесь в 1628 г. после жестокой битвы одержал победу над крымскими татарами и ногайцами, взяв в плен их предводителя, Иван Антипович Анненков - сын боярский и атаман казаков, один из героев защиты Курских земель ХVII века. Странное название реки происходит от слов «винник» - «нужна», «гробля» - «ров», «канава». Река действительно текла по глубокому оврагу, канаве. Во второй половине ХVIII века и начале ХIХ века в округе Курска на реках Тускарь, Виногробль и других были построены каскады плотин с прудами и водяными мельницами. Каскад прудов на Виногробле сохранился до сих пор, а на р. Тускарь в середине ХХ века они, оставленные без должного надзора и ремонта, были сорваны талыми водами, что привело к неоднократному затоплению земель в районе Щетинки, Ямской, Стрелецкой. Большой Ушаковский пруд - один из самых больших в Курской области. Древние планы земель на берегах пруда сохранили его историю с 1760 года. За свою длинную историю местность на берегу современного Ушаковского пруда нанизывалась по разному: Недоплёхова, Ушаково, Виогробль, снова Недоплёхова, Камыши, но пруд всегда был Ушаковский. Часть строений прежних имений и сейчас сохранились. Сохранился и дом, построенный в 1818 г. генералом И. М. Ушаковым. Сейчас это местная средняя школа. В имении генерала был большой сад, где росло более 30 разновидностей слив, яблони, груши, вишни. Располагался он на месте «финских» домов 6, 17, 18, 19, 20, 21, многоэтажек 15, 22, 23 и находящихся за ними гаражей и сараев. Вокруг сада была дорога по аллеям шириной в одну пролетку, то есть лошадь с телегой. Часть аллеи и сейчас сохранилась, где сараи – высокие тополя. Весь сад был обсажен акацией. Зерносклад с током располагался на месте дома культуры. Со второй половины ХIХ века была мельница, которая обслуживала всю округу. Старики говорили, что иногда до сотни подвод собиралось. Работала мельница от воды, подававшейся от пруда по деревянному тоннелю. Из древней карты (информация 1840-1860 гг.) видно: пруд был. А вот после революции и до середины ХХ века его не было, на месте пруда рос густой кустарник. После революции на ручье Виногробль ниже насыпи был мостик деревянный, соединяющий совхоз с д. Ушаково. От мостика вверх была деревянная лестница, которая выходила к зданию детского сада (район конечной автобусной остановки). В конце современной бетонной дороги
~ 11 ~ вдоль сада, ведущей в д. Семеновка, были деревянные жилые домишки (полевые), с правой стороны заросшие большими деревьями. Построены ещё до революции на полях (рядом с дорогой Каменево - Семеновка) находились две шахты с дореволюционными жилыми постройками. Там жила большая семья Ореховых (Миша, Феня, Лиза, мать Евдокия (Дуня)). Их родственники и сейчас живут в поселке. В двухэтажном здании школы до революции находилась летняя резиденция графа Грабовского с аллелями и спуском к пруду, где находились пляжи и лодки. Перед войной это здание стояло без окон и дверей, после войны в нем располагалось здание конторы совхоза. На насыпи плотины после революции была построена гидроэлектростанция, питавшаяся водой речки Виногробль, построенная специально для совхоза «Ушаковский»» Перед войной она вышла из строя и отремонтировали её уже в конце 1940-х годов. Братская могила в центре поселка появилась в феврале 43-го, в дни освобождения Курска. Мемориальная плита с очень личным текстом, цепляющим взгляд: «Низкий вам поклон. Спите спокойно. Память о вашем подвиге вечно останется в сердцах». А ведь в Камышах до сих пор не знают имен разведчиков, принявших неравный бой. По рассказам старших, группа столкнулась со спешно отходящими немцами: враг концентрировался под Курском. Иван Турецкий, руководитель военно-патриотического клуба «Возрождение»:
~ 12 ~ - Они, конечно, могли бы отойти, спрятаться в населенном пункте и пропустить противника, но не посчитали для себя возможным, чтобы противник ушел с нашей земли, и приняли бой. Пусть ненадолго, но разведчики задержали врага под Камышами. Разведка, —особая работа, —вспоминает ветеран Чечни Игорь Казаков, —всегда в жестких условиях: на переднем крае или в тылу противника. Игорь Казаков, ветеран войсковой разведки Федеральной службы войск национальной гвардии РФ: - Есть такая у нас посл вица, что хочешь ор н и меда и —в разведке спецназе делать нечего. Где мы работаем, обычно много что засекречено. Здесь, я знаю, тоже все разведчики безымянные, вот, за спиной моей памятник. Позже началось укрупнение могил, сюда перезахоронили бойцов, погибших в соседних селах и деревнях. Их личности установлены. Сегодня местные жители отмечают 80-тую годовщину освобождения Курска и пригородов, маленькие Камыши —часть большой истории. Совинформбюро: - 8 февраля войска генерал-майора товарища Черняховского в результате стремительного наступления овладели городом Курск! Огромный моральный подъем и брешь на южном крыле советско- германского фронта. Наши наступают широко, без оперативных пауз, рассекая и окружая немецкие группировки. Передовые соединения будут уже за Харьковом, но гитлеровцы ответят сильным контрударом — придется отступить, собирая силы для Курской битвы. Закончится она летом 43-го все в том же Харькове, освобожденном от фашистов. Не все украинцы согласны переписать историю, —говорит курский музыкант, рожденный в Одессе. Николай Коротич, руководитель музыкальной ветеранской группы «Боль сердец»: - Что вы мне говорите? У меня и так головные боли?! Одессит—это не нация, это состояние души. Так что Одессу надо освобождать от нацизма. Когда мы росли с ребятами, были пацанами, я прошу что-то у своего друга: «Дай! —А он: Не дам. —У, бандера!» Понимаете, как мы жили? Вот что такое Советский Союз. У братской могилы жители поселка отмечают все значимые военные даты. Она как-то сама собой стала частью повседневной жизни: рядом Дом культуры и парк. А мемориальную табличку неслучайно установили с обратной стороны памятника. Здесь чаще
~ 13 ~ ходят —и значит, губы привычно шепнут: «Низкий вам поклон». Места наши были освобождены от фашистов в феврале 1943 года. А точнее, наш посёлок и округа, были освобождены 6 февраля 1943г. Откуда взялась эта дата. Когда я собирал материал для книги встречался со многими земляками. И вот в одном из разговоров, с местным жителем, а вернее Абрамов Виктор, он жил в деревни Каменево (за линией). А родом он из деревни Шагарово. И как он говорил, что в ночь с пятого на шестое февраля 1943г, он вышел на улицу (в туалет). А мать мне и говорит» Вот сын на твой день рождения (а у меня 6 февраля) нас освободили от фашистов». В верху проходил тракт на Букреевку и там лязгали гусеницы наших танков, а по деревни шли наши обозы. Пэтому я и запомнил дату. Бобков Василий Наумович Дата рождения: 10 сентября 1925 Место рождения: Воронежская область Елань Коленовский р-н д. Ёлка Дата смерти: 10 декабря 1991 Место смерти: Курская обл. Курский р-он пос. Камыши
~ 14 ~ Из воспоминаний своего отца, Бобкова Василия Наумовича, помню, что он рассказывал про Пулавский плацдарм, как форсировал Вислу, как брал языка (служил в разведке) и был награждён Орденом Славы. Пулавский п ацдарм, плацдарм советских войск на левом берегу р. Висла в районе Пулавы во время Великой Отечественной, войны. Захвачен войсками 69-й армии 1-го Белорусского фронта под командованием генерал-лейтенант В. Я. Колпакчи при завершении Люблин-Брестской операции 1944 г. С 29 июля по 1 августа войска 69-й армии форсировали Вислу в 6 пунктах на фронте около 25 км и захватили три тактических плацдарма, каждый размером 3-4 км по фронту и 1-2 км в глубину. Наибольшего успеха добились части 61-го стрелкового корпуса (командир генерал-майор И. Ф. Григорьевский), наступавшего в центре полосы армии. Борьбе 69-й армии за расширение и объединение плацдармов во многом содействовали войска 8-й гвардейской армии, внезапно форсировавшие в ночь на 1 августа Вислу в районе Магнушева и привлекшие на себя значительную часть авиации противника и его оперативных резервов. В создавшейся обстановке войска 69-й армии при содействии 1-й армии Войска Польского 2 августа после артиллерийской и авиационной подготовки перешли в наступление на левом берегу Вислы, прорвали оборону противника и, продвинувшись к исходу дня на 3-6 км, объединили два плацдарма (захваченные в центре и на левом фланге) в один, общей протяжённостью по фронту до 24 км и в глубину до 8 км. К 5 августа на плацдарме было сосредоточено 6 стрелковых дивизий, 2 самоходно-артиллерийского полка и часть танков приданного 69-й армии 11-го танкового корпуса. В период с 5 по 14 августа противник предпринял ряд контратак силами одного-двух пехотных полков, усиленных танками и артиллерией, но не добился успеха и был вынужден отказаться от попыток ликвидировать плацдармы 69-й армии. В последующие дни они были объединены в единый армейский плацдарм, который к 27 августа был расширен до 30 км по фронту и 10 км в глубину. В ходе боёв за Пулавский плацдарм войска 69-й армии нанесли значительный урон четырём дивизиям противника. В течение августа немецко-фашистские войска потеряли свыше 15 тыс. человек убитыми и пленными, около 50 танков и штурм, орудий. Пулавский плацдарм сыграл важную роль при проведении войсками 1-го Белорусского фронта Варшавско-Познанской операции 1945 г. Мне хочется рассказать, как отец взял «языка». Я не помню, сколько их было, но помню, что он говорил про Мишку Одессита. Они подползли близко к окопам фашистов. Немцы аккуратные и на этом наши и сыграли. Перед окопами была площадка и много «кучек» и ребята поняли, это их туалет. Когда фашист пришёл в это место, Василий Наумович прыгнул с дерева, а немец расставил ноги и не хочет идти, а рост у него был около 2 метров. Мишка достал иголку «цыганку» и воткнул фашисту в зад. Фашист вскочил и на своих руках, на которых висели наши разведчики, до наших позиций их тащил. Язык был важный и им с Мишкой наградили
~ 15 ~ Орденами Славы. Мишка в скорости погиб, а отец, здесь же, на Пулавском плацдарме получил контузию и был отправлен в тыл, в наши края, а вернее в госпиталь, что находился в местечке Искра (Сапогово). Здесь он и встретил свою будущую жену, мою мать. Из этой истории можно написать целый роман. После госпиталя Василий Наумович был комиссован и уехал к себе на родину в Воронежскую область. Но Лену, которая работала санитаркой в госпитале, забыть не мог. И писал письма, а мать не отвечала. Через два года отец приехал к ней в гости, а она как говорит, согласия не даёт. Они жили бедно, одно платье и ботики. Отец уехал, но через несколько месяцев рассчитался в колхозе, взял мешок муки, картошки, сала и приехал. Мать уже уговаривали все родственники и она не устояла. На свадьбе была одна «чекушка» водки. А потом жизнь - В. Н. Бобков более 30 лет был депутатом сельского совета, член партии с 1952 года. Местные жители и сейчас помнят, если у кого в семье скандал, проблемы, горе, знали к кому идти. Не к директору МИС, не в сельсовет, не к секретарю партийной организации, а к Наумовичу. Василий Наумович воспитал двух сыновей - Володю и Виктора. В. Н. Бобков умер 10 декабря 1991 года, но и сейчас память о нем сохранена и будет жить в сердцах сельчан поселка Камыши. Это мемориальная доска установлена на доме №18.
~ 16 ~ Из воспоминаний жителя поселка Искра Эти строки написаны с рукописи, которая принадлежит человеку, давно умершему. Обнаружил их его сын. В этих нескольких листках поместилась вся его жизнь. Изложено без редактирования. «Мне хочется рассказать о своей жизни от начала и до настоящего момента. И так же о своих обидах на неё т.е. на жизнь. Да, не зря говорят, не мы выбираем судьбу, а нас она. Я, конечно, малограмотный, не знаю, как получится моя писанина и обратит ли на неё кто-либо внимание. Но я всё же опишу свою автобиографию. Я, Догадаев Семён Петрович, родился в 1925 году. Курская область, Иванинский район, д. Успенка (в настоящий момент место расположения деревни под Курчатовским водохранилищем). В сентябре месяце, в бедной крестьянской семье. Мать моя
~ 17 ~ малограмотная, отец, по рассказам матери, был, как тогда называли, чекистом, и нас бросил, когда мне не было и пяти лет, а сестре Лене - три года. Началась коллективизация, и мать вступила в колхоз. Я помню, как она возила барду с Макаровки и брала нас с собой, потому что не с кем было оставлять нас дома. Был холод и голод, а в 1933 году мать опухала от голода, и мы с сестрой светились на свету, но выжили. И выжили благодаря дяди, брата нашей матери. Он жил в то время в г. Калинине. Ему соседи написали, что у нас дело плохо. Он приехал и перевёз нас в Курскую психбольницу. Мать устроилась работать на прачку этой больницы. Получала 60 руб. Но как-никак по кусочку хлеба, а вот одеться не хватало. Давали люди что-то одеться, что-то обуться. Со временем мать перевели санитаркой, стала получать больше, кое-какие продукты, которые оставались от больных, стала приносить, которыми сейчас кормят поросят. Я не жалуюсь, нет, а всё же обидно, что сложилась у меня такая жизнь. В 1934 году я пошел в школу. Помню, был директор школы Волков, но я ходил, пока было тепло, а зимой сидел дома, потому что не в чем было ходить, и так до 1938 года я не закончил даже 2-х классов. А весной того же года меня устроил, был ветврач в подсобном хозяйстве Пархоменко, пасти свиней, а к зиме дали мне кой-какую спецодежду, и я собирал помои по больнице для свиней. В 1939 году по просьбе того же ветврача меня перевели работать в больницу в качестве возчика, и я возил по отделениям торф, уголь, дрова. Это было уже в августе 1941 года. Но когда уезжала больница, меня не взяли, мал ещё. Пришли немцы. Жить было трудно. Нас у матери было уже трое. До холодов кое-как перебивались, а после жить было нечем и мать, нас забрала и увезла на родину в Успенку. Но и там был не мёд. Где подрабатывали, а больше ходили с сестрёнкой побирались по сёлам. Кто бурачок, кто картошку, а кто, глядя на нас, ободранных и тощих давали кусок хлеба. Но зиму кой-как пережили, а весной в 1942 году меня под Льговом поймали немцы, и сколько они меня били, всё кричали «партизан», а после посадили в какой-то коровник или конюшню и держали там четыре дня, но я там был не один, и каждый день шло пополнение. Потом погнали на станцию, загнали в вагон, закрыли и повезли. Никто не знал куда. Открыли нас только дня через три-четыре где-то в Польше. В вагоне было уже несколько трупов, кто от побоев, кто от голода. Пошли разговоры о том, что нас везут в Германию. Трупы убрали, вагоны и нас обработали чем-то, дали по коробочке баланды, в каких продавали мороженое и повезли дальше. И так я попал в Германию. Сколько меня там побили, как чуть, так кричали: «Маленький коммунист». был в концлагере под Минденом, опухал от голода и побоев, после освобождения лежал над подвесках, а когда начал отходить, остались одни кожа, да кости, ноги не держали, учился ходить, как маленький ребёнок, по стеночке. Да, я понимаю, не легко было
~ 18 ~ нашим воинам защищать Родину, но ведь, как я говорил, не мы выбираем судьбу. Почему мы здесь? А они там? Освобождали меня американцы, и они нас хотели куда-то угнать. Загнали нас в какие-то казармы. Но отправляли стариков и женщин, а нас держали, и пошли слухи о том, что молодых на Родину отправлять не будут. Тогда мы с другом решили любым способом вырваться из этой крепости. Да, это была как крепость, двое ворот, и охранялись, и вот в один день вывозили женщин, и мы с другом по фамилии Бублик Иван, он сам с Киевской области. Как-то удалось нам сесть в машину, и женщины нас перекрыли своими сумками, мешками, и таким образом попали за ворота, а после добирались до г. Хильдиехаим. Там тоже была погрузка в эшелон, и идёт он к Эльбе, и мы тоже устроились и доехали до переправы на нашу сторону. Молодых старались не пропускать, уговаривали остаться, но нас тянуло на Родину. 22 мая мы переправились через Эльбу. Женщин и стариков погрузили в вагоны, а нас построили и пешим ходом отправили под какой-то городок, там находился, как называли, полк «Зеновьего 215», я там пробыл с месяц. Где, как я после узнал, проходил проверку. А что меня было проверять, я тогда был уже взрослым и сам себя проверял. В конце июля нас перегнали под Барановичи, с. Жебенки. В середине сентября нас погрузили в вагоны и привезли на Домбас. Все эти годы я не знал, живы ли мои родные. И они меня давно похоронили. Нас перевезли на шахту «Артёма», не далеко от Дзержинска. Потом на шахту 1-1 бис. На шахте работал с 3 октября 1945 г. по 16 апреля 1948 г. разнорабочим, потом рамщиком на пилораме, и даже был бригадиром. Работать приходилось много, и в любую погоду и я знал, что это нужно, потому что всё было разрушено и развалено. Я помню был у нас прораб Рукос Арсентий Ильич, я его не раз просил, чтобы он пустил меня работать в шахту, но он говорил, что я сейчас нужнее на поверхности. Я всё время писал, искал мать и сестёр. В начале апреля 1948 г. я получил письмо от сестры, что мать серьёзно заболела и просит приехать. Я рассчитался, выписался, получил справку (вместо трудовой) и с этим документом приехал в Курскую психбольницу (Сапогово), т.е. к своим родным. В этой больнице до пенсии работал
~ 19 ~ санитаром. Женился на местной девчонке Шуре Локтионовой (жила в соседней деревне Мошкино). Воспитал сына Володю 1952 г. рождения. За то, что как несовершеннолетнего фашисты угнали меня на работы в Германию, я от немецких властей в конце 90-х годов, получил компенсацию. За побои, унижения, голод, холод, полученные болезни, за разрушенную мою жизнь, немцы оценили всё это, и я.» Воспоминания местных жителей о периоде оккупации поселка Камыши В ноябре 1941 года, после тяжелых и упорных боев Курская земля была оккупирована фашистскими захватчиками. Все очевидцы того времени вспоминают ощущение огромного страха перед неизвестностью, что будет, кто они эти немцы? Воспоминания жителя поселка Баланиной Тамары Степановны о весне 1942 года: «Мы сажали картошку в районе шахт под присмотром (под дулом пистолета) управляющего господина Парада, так мы его называли, был он поляк. Работали всегда до 8 часов вечера, часов в 16 привезли еще машину семян. Думали к 8 часам не успеем. Кто постарше был, посмелей, стали бросать в лунки по 5-6 картофелин. Поляк смотрит, семена кончаются и площадь маленькая, начал разрывать грядки, обнаружил этот обман. Нас отпустили, а Агибалова Митрошку и Шуру Абышкину арестовали и посадили в ледник, а утром хотели расстрелять. Наутро Митрошку нашли в яме умирающим. Кто-то дал ему ночью отраву. Немцы его вытащили и оставили умирать, а мы отходили молоком (на деревне были коровы). А Шуру переводчик уговорил отпустить, так как она одна воспитывала двоих маленьких детей. Но в наказание немцы заставили ее сделать одну работу. Накануне наш поселок бомбили и в земле остались большие воронки, нас подвели к одной из них и сказали, что Шура должна без перерыва закопать ее, а мы будем смотреть. Как ей было тяжело, но смогла, осилила. Их родственники и сейчас живут в поселке. Дом № 12, так называемый «Горелый», построен был после революции под жилье сотрудников совхоза «Ушаковский». Во время немецкой оккупации в нем располагалась кухня. До войны в совхозе работала бухгалтером одинокая женщина с двумя детьми, младший 13-ти лет был больной (с психическими отклонениями). Он постоянно крутился на кухне и украл у немцев полбуханки хлеба. За это они его привязали к большому тополю и сутки не разрешали никому подходить и только благодаря немецкому переводчику его отпустили. Переводчика звали Мунк Вильгельм Генрихович, в народе его звали просто Василий Мунк. В наших краях он появился задолго до войны. Был он грамотным инженером, в совхозе работал механиком. Женился на нашей землячке, местной красавице Коптевой Полине
~ 20 ~ (Пелагее) Степановне 1915 года рождения. От него она родила сына Славу. В настоящее время внук Мунка живет в нашем поселке. Это Коптев Вячеслав Вячеславович. Когда пришли фашисты Мунк работал (подчеркиваю) не прислуживал, а работал переводчиком. Старики вспоминали, что Мунк был добрым и никого не обижал, а, наоборот, помогал сельчанам. Когда оккупанты уходили Мунк со своими двумя сестрами уехал, а Полина осталась в поселке и долго ждала, что арестуют. Её часто вызывали на допросы. В 1952 году был последний, думала, что всё – тюрьма, но обошлось. В совхозе до войны работал агрономом Козлов Алексей Иванович, у него не было одной ноги (попал под поезд), эвакуироваться он не стал, а во время оккупации его заставили работать по специальности.» Как вспоминает Баланина Тамара Степановна, работавшая в то время в полевой бригаде, возглавляемой Козловым: «Сеяли всё без вспашки под к нный культиватор. Свекла и зерновые уродились огромной урожайности, при Советах такого не было. Люди были постоянно голодные, и когда тяпали под присмотром управляющего поляка Парады, незаметно можно было сорвать и съесть бурачёк, а когда тяпали ячмень, то ели молодые колючки. Я сорвала недавно, попробовала эти колючки, и как мы их могли есть?». Фашисты рассчитывали, что пришли на нашу землю навсегда (так они по крайней мере говорили). В нашем поселке поселился барон (называли его «фон») с обслугой в пять человек. Разместились они в здании химлаборатории. Парада тоже там жил. После войны в этом здании разместили дом культуры. Места наши были освобождены от фашистов в феврале 1943 года.»
RkJQdWJsaXNoZXIy ODU5MjA=