Лифинский В. М. Музыкальные вечера в ДАХАУ

91 надо мной. Потом я поднялся выше, заместителем коман - дира батальона. Не важно. В 1942 г оду лежу в госпитале. Он приходит. Мне 19 лет, а ему за 30. И вдруг говорит: «За - видую я тебе, Паша».— «А чего мне завидовать?» Мы ведь иной раз в атаку вместе шли, я с одного фланга бойцов под - нимаю, он — с другого. — Да ты, Паша, не понял самого главного. Я потому те - бе завидую, что ты окапываешься, как солдат. Бежишь бы - стро, знаешь, когда падать, когда подниматься. Я бежать так не могу. Стрелять, как ты, не могу. Народ зажигаю: да - вай, ребята, воюй! А сам в атаке мало на что годен. Я тогда подумал: «А ведь действительно, его не учили воевать, он пришел после гражданского вуза, назначили командиром. «За Родину! За Сталина!» — иди и умирай. Нет боеприпасов. Кого за ними послать? Зам по строю убит, самому нельзя. Значит — политрука. Я много комиссаров на фронте пережил. Я больше скажу: командиром на войне мог стать почти любой, а вот комиссаром — нет, далеко не любой». Рассказывает В. И. Малютин, участник войны и Парада Победы на Красной площади в Москве: «Работа политрука на фронте не имела пределов «от» и «до». Политрук дол- жен во время боя показать образец мужества, подняться в атаку: «За мной!» Кончился бой — командиры могут отдо- хнуть, а он обязан проверить, покормили или нет солдат, посмотреть, какое у каждого моральное состояние. Ведь как бывало: приходит маршевая рота — пополнение. Потери у нас большие. Командир батальона распределяет, кому в какой взвод идти. И сразу в бой. Одного убили, другого ра - нили и повезли в госпиталь, третий подвиг совершил, а их фамилии еще не успели узнать. Политрук и должен знать, где боец, как его зовут, что с ним. Эта работа была не каж - дому по плечу». Из рассказа заместителя политрука А. А. Петросяна: «Противник ввел в бой все свои резервы. Обстановка была сложная, напряженная. Выносить раненых с поля боя бы - ло очень трудно. Командование поручило мне во что бы то ни стало эвакуировать раненых бойцов и командиров. Когда я подобрался к одному раненому, чтобы вынести его в безопасное место, ко мне подползли два человека в форме Красной Армии — один со знаками различия стар- шего лейтенанта, другой — старшины. Неожиданно они схватили меня за руки, зажали рот и стали бить. Это были