Ткачёва В.И. Записки фотографа

45 Валентина Ткачева .. Ж уравли. Для русского человека эта птица особая. Не может наша душа равнодушно слушать их песню-стон. Словно люди тоже когда-то были журавлями, или это нам еще только предстоит… Даже в имени птицы «журка» – слышится «журба», грусть-кручина. Ни одна птица, улетая на теплый юг, не прощается так с родными местами, как это делают журавли. Они каждый раз стонут-плачут так, будто расстаются с родиной навсегда и никогда им больше не суждено увидеть отчий край… Останавливаются и замирают люди, услышав журавли- ное: «Курлы-курлы-курлы», – поднимают голову и прово- жают взглядом удаляющуюся стаю. Радуется сердце, когда весной возвращаются эти птицы домой. И плачет вместе с ними, провожая их в дальние края, на чужбину… Осенью, прощаясь с журавлями, не только дети, но порой и взрос- лые машут им рукой. В такие мгновения словно тает грань между веками, и порой не понять: ты сейчас стоишь и ма- шешь вслед клину или где-то в глубине веков. А клин мед- ленно уплывает за окоем… Но еще долго доносит эхо рвущие сердце рыдания, се- ребряный отзвук их стона-прощания. Прощай, родина! Прощайте, родные луга, где по весне от радости танцевали пары, а порой и вся стая. И хоть не привязываются журав- ли к гнезду, чаще – к обычной кочке среди высокой осоки в окружении непроходимых болотных колюжиц и ольша- ников, но это место – безопасный приют для пары их яиц. Вылупятся крохотные беспомощные журавлята, лишь об- сохнут – уведет их журавлиха-мать за собой. Птенцы журавлей взрослеют быстро. А как иначе? Вра- гов у журавлят много: лиса и енотовидная собака, хорек и выдра – всегда готовы наброситься на малыша. С верхушек деревьев высматривают их полосатые шубки сороки и се- рые вор о ны, а с неба готов ринуться коршун или болотный лунь, канюк тоже не упустит случая напасть на журавленка. Но полосатый окрас помогает птенцу стать менее заметным