Ткачёва В.И. Записки фотографа

Дар Небес 262 руки. Гошка разворачивает широкие крылья, словно пыта- ется меня обнять, теребит клювом одежду, волосы, нежно касается рук, точно гладит и успокаивает... И все волнения и переживания, и разные догадки и «до- думки»: все те беды и несчастья, которые в моей голове за эти долгие-долгие годы уже не одну тысячу раз случились с моим крохотным слабеньким и совсем беззащитным аи- стёночком там, на далёкой чужбине, вылились в слёзы... А в душе гордо расправила свои яркие крылья волшебная Пти- ца феникс, в который уже раз восстающая из пепла – моя сбывшаяся невероятная надежда: Гошка вернулся! Как? Почему это произошло именно сейчас – ровно че- рез неделю после презентации книги о нём? Ведь обычно, проведя два сезона в Африке, повзрослев и окрепнув, аисты возвращаются в родные места. Я ведь почти перестала на- деяться на нашу встречу... Вот в ту, третью весну, да: я бро- салась к каждому встречному аисту. Даже в четвёртую... Но пять неимоверно долгих лет?! Это огромный срок. Люди порой забывают друг друга, вон, непутёвые роди- тели, бросив в роддоме своего крохотного ребёнка, спокой- но живут дальше. А тут аист... Не собака, всей душой пре- данная своему хозяину. И даже не кошка. А вольная птица, сама выбирающая, куда и когда ей лететь... Где Гошка провёл все эти годы, как он без меня жил? Аист часто запрокидывал голову на спину и громко тре- щал клювом, словно пытаясь объяснить мне что-то очень важное для него. Но люди забыли язык птиц... А он всё пы- тался... Снова... И снова... – Аистёночек ты мой золотой, я же не понимаю птичьего языка, – растерянно пыталась я втолковать возвращённому мне Небом крылатому воспитаннику. Между тем, птица вновь тянется к моим рукам, начинает их слегка пощипывать. А у меня ничегошеньки нет... И я, наконец, опомнилась: да он же наверняка теперь голодный! – Гошенька, миленький, подожди! Я сейчас! – срываюсь с места и со всех ног несусь через дорогу в магазин. В голове одна мысль: только бы он не улетел, только бы не улетел!..