Ткачёва В.И. Записки фотографа

18 Очерки, рассказы Ф отоаппарат объявил забастовку. Он целое лето служил мне верой и правдой. А я все не могла оторваться от этих квакающих, летающих, прыгающих, ползающих. И мой надежный друг не выдержал. Вырубился и все! Я чуть не плакала от огорчения, но, увы, как говорят французы: «Се ля ви». …А зимородок был хорош! Этимлетомя впервые увидела его собрата – зимородка обыкновенного. Когда ниже Марковской плотины (общеизвестные АлексеевскиеШумы) я столкнулась с ним «нос к клюву», то успела щелкнуть затвором фотоаппарата. Это была огромная удача, счастье, понятное только такому же увлеченному «охотнику», как я! Слово «охота» использую не в его кровавом, а изначальном смысле: «охота – любовь, страсть» (по словарю А. Даля). А тут всего лишь – крохотная речушка Ветьма, недалеко от устья Сейма. Я уже давно сижу в тростниках и осоке. Уж очень хочется увидеть знакомую уточку! У нее пять утят, и мамаша очень осторожна: редко показывается на открытой воде, в случае малейшей опасности резко ныряет и уводит своих малышей в густые заросли осоки и телореза. И тогда в ближайшие часы ее вряд ли увидишь. Удивительно умная птица: на человека с удочкой внимания почти совсем не обращает. Но стоит поднять фотоаппарат… А я не была здесь целую неделю, поэтому переживаю, не случилось ли чего с утиным семейством. Сижу долго, упорно, но надежда на встречу потихоньку становится все призрачней. Ноги затекли, я их почти не чувствую, предвестник близкой судороги: нужно менять позу. От усталости начинаю скашивать глаза то на огромную стрекозу, присевшую на лист кувшинки, то на пролетающую над моей головой белую цаплю…И вдруг над водой несется крохотный живой огонек! Сверкающий голубой сапфир резко меняет траекторию полета, перелетает через речку и опускается на кучу сухих веток. Усаживается прямо напротив меня. Как жаль, что на противоположной стороне реки, далековато! Я, забыв обо всем на свете, с восхищением смотрю на это чудо. Голубой зимородок! В памяти всплывают слова: