134 И все за величайшее счастье почитали возможность преподнести нашему властителю какую-нибудь свою верноподданейшую дань. Когда, например, в нашем саду созревали вишни, моя мать наполняла ими решето и приказывала мне отнести его Платону Карпичу. А он вишни с благодарностью принимал, но решето возвращал наполненным сливами на том основании, что слив такого сорта в нашем домашнем саду не имеется. А когда зимой я доставлял ему свежатину от зарезанного и осмаленного кабана, то домой возвращался с коровьим маслицем – по той простой причине, что от своей недавно отелившейся коровы мы пока еще получали только молозиво и по маслицу должны были соскучиться. Наша Сухиновка была в ту пору единственной во всём мире страной, властитель которой её богатства распределял меж своими подданными даже с учетом той их нужды, о которой каждый из них не успевал подумать. И никто не мог догадаться, что Платон Карпич не нуждается в столь великих количествах наших солений да варений, в наших самодельных и воистину вкуснейших колбасах, в наших пирогах и с капустой, и с грибами, и с пропитанноймедом фасолью, в наших студнях, в наших варениках и оладьях, что избыток преподношений доставляет ему, может быть, больше хлопот, чем радости. Потому что всякая истинная любовь, как и всякое иное чувство, высоким восторгом окрыляющее душу, умеет подчиняться не столько рассудку, сколько само себе. А поколения, прошедшие сквозь все земные испытания, включая свирепейший голод и лишения военной поры, но благодарности за эти муки в должной мере не получившие и затем вдруг испытавшие наслаждение от возможности проявить собственную покорнейшую благодарность к человеку, всегда и ко всем выказывающему свое деятельное сострадание, – только в этой своей ответной благодарности и видят долгожданное достижение своего личного, своего наивысшего счастья. Однажды, совершая свои ежегодные «хвельшерские» обходы, Платон Карпич к нам зашел, а мать, воспользовавшись случаем, высказала ему также и вот эту тревогу: «Вот только наш Коля что-то пишет и пишет тайное, от всех нас написанное прячет, и на велосипеде он не катается, как все хлопцы, а улетает незнамо куда». Платон Карпич внимательно в меня
RkJQdWJsaXNoZXIy ODU5MjA=