300 / 734
591
СОЧИНЕНШ В. Г. БЬЛИНСКАГО.
592
обдумавъ предварительно его плана, и ум!лъ
остановиться именно тамъ, гд ! романъ самъ
собой чудесно заканчивается и развязы
вается — на картин! потерявшагося поел!
объяснения съ Татьяной Онегина. Но мы
объ этомъ скажемъ въ своемъ м!ст!, равно
какъ и о томъ, что ничего не можетъ быть
естественнее отношешй Онегина къ Татьян!
въ продолженье всего романа, и что Он!гинъ
совсЬмъ не извергъ, не развратный челов!къ,
хотя въ то же время и совсймъ не герой
добродетели. Къ числу заслугъ Пушкина
принадлежитъ и то, что онъ выведъ изъ
моды и чудовищъ порока, и героевъ добро
детели, рисуя вместо нихъ просто людей.
Мы начали статью съ того, что «Онегинъ»
есть поэтически верная действительности
картина русскаго общества въ известную
эпоху. Картина эта явилась вб-время, т. е.
именно тогда, когда явилось то. съ чего
можно было срисовать ее—общество. Вслед-
ствш реформы Петра Великаго въ Россш
должно было образоваться общество, совер
шенно отдельное отъ массы народа по сво
ему образу жизни. Но одно исключительное
положеше еще не производить общества:
чтобъ оно сформировалось, нужны были осо
бенный основанш, который обезпечивали бы
его существоваше, и нужно было образова
н а , которое давало бы ему не одно внеш
нее, но и внутреннее единство. Екатерина П
ж а л о в а н н о й г р а м о т о й определила въ
1785 году права и обязанности дворянства.
Это обстоятельство сообщило совершенно
новый характеръ вельможеству—единствен
ному сословии, которое при Екатерин! П-й
достигло высшаго своего развитая и было
просв!щеннымъ, образованными сословшмъ.
Всл!дствш нравственнаго движенш, сооб-
щеннаго грамотой 1785 года, за вельможе-
ствомъ начали возникать классъ средняго
дворянства. Поди словомъ в о з н и к а т ь мы
разум!емъ слово о б р а з о в ы в а т ь с я . Въ
царегвоваше Александра Благословеннаго
значенш этого, во вс!хъ отношешяхъ луч-
шаго, сословья все увеличивалось и увели
чивалось, потому что образованье все бол!е
и бол!е проникало во вс! углы огромной
провинцш, усйянной помещичьими влад!-
ншми. Такими образомъ формировалось об
щество, для котораго благородныя насла-
жденш бытая становились уже потребностью,
какъ признаки возникающей духовной жизни.
Общество это удовлетворялось уже не одной
охотой, роскошью и пирами, даже не одними
танцами и картами; оно говорило и читало
по - французски; музыка и рисоваше тоже
входили у него, какъ необходимость,’ въ
планъ воспитанш д!тей. Державинъ, Фон-
визинъ и Богдановичи—эти поэты, въ свое
время известные только одному двору, то
гда сделались бол!е или мен!е известными
и этому возникающему обществу. Но что
всего важн!е—у него явилась своя литера
тура, уже бол!е легкая, живая, обществен
ная и с в ! т с к а я , нежели тяжелая школь
ная и книжная. Если Новиковъ распростра
нили издашемъ книги и журналовъ всякаго
рода охоту къ чтенш и книжную торговлю,
и черезъ это создали массу читателей, то
Карамзинъ своей реформой языка, напра-
влешемъ, духомъ и формой своихъ еочине-
шй породили литературный вкусъ и создали
публику. Тогда и поэзш вошла, какъ эле-
ментъ, въ жизнь новаго общества. Краса
вицы и молодые люди толпами бросились
на «Лизинъ пруди», чтобъ «слезой чувстви
тельности» почтить память горестной жертвы
страсти и оболыценш. Стихотворенш Дми
трова, запечатл!нныя умомъ, вкусомъ, остро
той и гращей, им!ли такой же усп!хъ и
такое же влшнш, какъ и проза Карамзина.
Порожденный ими сентиментальность и ме
чтательность, несмотря на ихъ см!шную сто
рону, были великимъ шагомъ впереди для
молодого общества. Трагедш Озерова при
дали еще бол!е силы и блеска этому на
правленно. Басни Крылова давно уже не
только читались взрослыми, но и заучива
лись наизусть д!тьми. Вскор! появился
юноша поэтъ, который въ эту сентимен
тальную литературу внесъ романтическье
элементы глубокаго чувства, фантастической
мечтательности и эксцентрическаго етремле-
нш въ область чудеснаго и нев!домаго, и
который познакомили и породнили русскую
музу съ музой Гермаши и Англш. Вльяше
литературы на общество было гораздо важ
нее, нежели какъ у насъ объ этомъ ду-
маютъ: литература, сближая и сдружая лю
дей разныхъ сословШ узами вкуса и стре-
млешемъ къ благородными наслажденьями
жизни, с о с л о в 1е превратило въ о б щ е
с т в о . Но, несмотря на то, не подлежать
никакому сомн!нго, что классъ дворянства
были и по преимуществу представителемъ
общества, и по преимуществу непосредствен
ными источникомъ образования всего обще
ства. Увеличеше средствъ къ народному
образовашю, учреждеше университетовъ, гим-
назй, училищъ заставляло общество расти
не по днями, а по часами. Время отъ
1812 до 1815 года было великой эпохой
для Россш. Мы разум!емъ зд!сь не только
вн!шнее ведичш и блескъ, какими покрыла
себя Россш въ эту великую для нея эпоху,
но и внутреннее преуспейте въ граждан
ственности и образовали, бывшее резуль
татами этой эпохи. Можно сказать безь
преувеличенш, что Россш больше прожила
и дальше шагнула отъ 1812 года до настоя
щей минуты, нежели отъ царствованш Петра