232 / 734
455
СОЧИНЕНШ В. Г. ЕЪЛИНСКАГО.
456
-
жетъ быть совершенъ наскоро и какъ-нибудь,
но требуетъ изученш, обдуманности и труда,
и времени. Въ лучшихъ иностранныхъ жур-
налахъ иногда рядъ статей объ одномъ пред
мете тянется не одинъ годъ, и публика ни
сколько не въ претензш за эту медленность.
Оценить критически такого поэта, какъ Пуш-
кинъ, — трудъ не маловажный, т4мъ болЬе,
что о немъ мало сказано, хотя и много пи
сано. Обыкновенно восхищались отдельными
местами и частностями, или нападали на
частные недостатки,—и потому охарактеризо
вать особенность поэзш Пушкина, определить
его значеше, какъ поэта русскаго, показать
его влдяше на современнпковъ и потомство,
его историческую связь съ предшествовав
шими и последовавшими его поэтами—зна
чить предпринять трудъ совершенно новый.
Какъ мы выполнимъ его—не наше дело су
дить о томъ; по крайней мере мы хотимъ
делать, что можемъ и что обязаны, взявшись
за издате журнала. Несовершенство труда
извинительно; но нетъ оправдашй для ле
ности и равнодушщ къ благороднымъ, важ-
нымъ интересамъ и вопросамъ, — равноду-
шш, происходящаго или отъ невежества,
или отъ корысгнаго расчета, или отъ того
и другого вместе...
У.
Въ гармонш соперникъ мой
Вылъ шумъ лЪсовъ, иль вихорь буйной,
Иль иволги папЬвъ живой,
Иль ночью моря гулъ глухой,
Иль шонотъ рЪчки тихоструйной.
Взглядъ на русскую критику.—П0КЯТ!е О
современной критике.—Изсдедованш па-
еоса поэта, какъ первая задача критики.—
Паеосъ поэзш Пушкина вообще.—Разборъ
лиричеснихъ произведены Пушкина.
Прежде, нежели приступить къ разсмотре-
нш техъ сочинешй Пушкина, который запе
чатлены его самобытнымъ творчествомъ, по-
читаемъ нужнымъ изложить наше воззреше
на критику вообще. Доселе въ русской лите
ратуре существовало два способа критико
вать. Первый состоялъ въ разборе частныхъ
достоинствъ и недостатковъ сочиненш, изъ
котораго обыкновенно выписывали лучшш
или худшая места, восхищались ими иди осу
ждали ихъ, а на целое еочинеше, на его духъ
и идею не обращали никакого внимании Съ
этимъ способомъ критики русскую литературу
познакомили Карамзинъ и Макаровъ; пер
вый—своимъ разборомъ еочиненШ Богдано
вича, второй
сочинешй Дмитрова. Такой
способъ критики, очевидно, поверхностенъ и
мелоченъ, даже доженъ, ибо если критикъ
смотритъ на частности иоэтическаго нроиз-
веденш безъ отношешя ихъ къ целому, то
необходимо долженъ находить дурнымъ хо
рошее и хорошимъ дурное, смотря по произ
волу своего личнаго вкуса. Подобная критика
могла существовать только въ эпоху стили
стики, когда на сочиненш смотрели исклю
чительно со стороны языка и слога, и восхи
щались удачной фразой, удачнымъ стихомъ,
ловкимъ звукоподражаншмъ и т. п. Теперь
такая критика была бы очень легка, ибо для
того, чтобъ отличить хороппе стихи отъ сла-
быхъ или обыкновенныхъ, теперь не нужно
слишкомъ много вкуса, а довольно навыка и
литературной сметливости. Но, какъ все въ
игре начинается съ начала, то и такая кри
тика для своего времени была необходима и
хороша, и въ то время не всяшй могъ съ
успехомъ за нее браться, а успевали въ ней
только люди съ умсмъ, талантомъ и знаншмъ
дела. Съ Мерзлякова начинается новый пе-
ршдъ русской критики: онъ уже хлопоталъ
не объ отдельныхъ стяхахъ и местахъ, но
разсматривалъ завязку и изложеше целаго
сочиненш, говорилъ о духе писателя, заклю
чающемся въ общности его творешй. Это бы
ло значительнымъ шагомъ впередъ для рус
ской критики, темъ более, что Мерзляковъ
критиковалъ съ жаромъ, основательностью и
замечательными красноречшмъ. Ко, несмотря
на то, его критика была безплодна, потому
что была несвоевременна: онъ критиковалъ
на основаншхъ Батте, Блера, Лагарпа, Эшен-
бурга,—основаншхъ, который, не более какъ-
черезъ пять летъ, и въ самой Росши сдела
лись анахронизмомъ. Съ двадцатыхъ годовъ
критика русская начала предъявлять претен
зии на философт и выыше взгляды. Она уже-
перестала восхищаться удачными звукопо-
дралсаилями, красивыми стилемъ или ловкимъ
выражешемъ, но заговорила о народности, о
требовашяхъ века, о романтизме, о творче
стве и тому подобныхъ, дотоле неслыханныхъ
новостяхъ. И это было также важными ша
гомъ впередъ для русской критики, ибо если
она еще и сама темно и сбивчиво понимала
свои требованш, повторяемый ею съ чужого
голоса, темъ не менее она произвела ими
живую реакцио псевдо-классическому напра
вленно литературы. Сверхъ того она прорв а
ла плотину авторитетства, которая держали
литературу въ апатической неподвижности и
идеи заменяла именами. Такъ, нанримеръ, пр-
всеми уме, даровашяхъ, учености и образе
ванности, которыми обладали Мерзляковъ,
онъ отъ души считали Хераскова, Сумаро
кова и Петрова великими поэтами. Роман
тическая критика первая осмелилась екзать-
правду объ этихъ писателяхъ и столкиуаь съ
пьедестала ихъ глиняные кумирьц котторые
сейчасъ же и развалились отъ этого толчка;
ведь глина—не медь и не мраморъ! Конеч
но, какъ псевдо-классическая критика Мреа-