54 дивизии едут». Я зашёл и слышу сначала команду «Смирно!», а потом доклад дежурного: «Товарищ полковник! За время моего дежурства происшествий не случилось, полк готовится к строевому смотру». И понимаешь, – однокурсник откашлялся, справляясь с волнением, – от этого доклада и от его обычных слов, которые я сам не раз и не два произносил, мне на душе стало легче! И я сам себе в эту минуту поклялся, если возьмут, то буду здесь и служить. Всё! Аллес! Я тогда понял главное: да, по Украине буду скучать, но без России – повешусь! Вот тебе мой сказ и моё кредо! Поэтому решил: пусть хоть взводным опять ставят – плевать! Знаешь, как иногда говорят, что такое счастье? Хотя у счастья, есть сотни определений. Но я запомнил одно! Скажешь как-нибудь на лекции своим слухачам: «Счастье – это найти своих и успокоится». А я нашёл своих! И пусть будет, что будет, но я больше не хочу слышать: «Струнко! Шикуйсь! Кроком руш!» Прокричав с остервенением эти, наполовину польские, наполовину петлюровские команды, Пахоменко продолжил: – От них меня просто тошнит! Наши отцы и деды ни в советской, ни в царской армии их не слышали. Потому что жили в своей стране, а не в оккупированной чужаками. Пусть жили нелёгкой жизнью, но на своей земле! А это уродство я слушать не желаю! – громко констатировал, отвернувшись к окну Сергей. Через какое-то время он предложил: – Давай, однокащник, ещё по чуть-чуть.
RkJQdWJsaXNoZXIy ODU5MjA=